Угодьями Джепперсона являлись неблагополучные улицы округа, где правила значили очень мало и было полно теневых игроков. Тем не менее, когда было возможно, он старался защищать свою территорию, особенно если новый игрок казался подозрительным.
Кифе сидел напротив него, положив поперек колена ногу в ковбойском сапоге из страусиной кожи, и стриг ногти.
– И ты нашел это место? – спросил Джепперсон.
– Ага. Там на нижнем этаже забегаловка под названием «Забияка». Офис – двумя этажами выше, но туда не попасть. Я выпил в баре и поболтал с барменом, который утверждает, что ему ничего не известно. А когда я спросил про Золу Паркер, вообще язык проглотил.
– А что в Ассоциации адвокатов?
– Я проверил. Таких имен в их списках не значится. Паркеров много, но Золы Паркер – ни одной.
– Это интересно. А фирма «Апшо, Паркер и Лейн»?
– О ней ничего, но ты же знаешь, юридические фирмы так часто меняются, что невозможно уследить, кто где практикует. В Ассоциации адвокатов говорят, что очень трудно отслеживать их названия.
– Интересно-интересно.
– Ты хочешь подать жалобу?
– Я подумаю. Давай подождем, не наткнемся ли мы снова на этих наглецов.
На восьмом этаже юридической школы Фогги-Боттом некая дама – младший администратор заметила, что трое преподавателей сообщают об отсутствии на занятиях студентов третьего курса Марка Фрейзера и Тодда Лусеро в течение всего первого месяца весеннего семестра. Оба получили ссуду за последний семестр, но, видимо, учеба их мало интересовала. Для студентов последнего курса вовсе не было необычным манкировать занятиями, но чтобы в течение месяца не посетить ни одного – это уже выходило за все рамки.
Администратор послала мистеру Фрейзеру имейл такого содержания:
Дорогой Марк,
все ли у Вас в порядке? Ваше полное отсутствие на занятиях с начала семестра замечено, и мы им обеспокоены. Пожалуйста, уведомьте меня о его причинах как можно скорее.
Фэй Докси, помощник секретаря
учебной части.
Аналогичную записку она послала и Тодду Лусеро. Прошло два дня, и ни один из них не ответил.
14 февраля Зола удобно устроилась в зале, где председательствовал достопочтенный Джозеф Канту, и следила за слушаниями. Почти час спустя клерк вызвал Гордона Таннера. Его адвокат, Престон Клайн, предстал перед судьей и заговорил:
– Ваша честь, я целый месяц не имел возможности связаться со своим клиентом. Позволю себе лишь предположить, что он решил скрыться.
Клерк вручил судье записку. Тот дважды прочел ее и произнес:
