Итак, Муж Долбоклюя ударился головой об стол и замолчал.
- Женя, ну вот скажи, нахуя тебе это - спросил через стол Майкл. - Тебе надо непременно зольдатиков с рук покормить шоколадками, как швейковская баронесса?
- Иди нахуй. - сказала я.
- Не, ну я серьезно!
- Майкл, щас пизды получишь, - дружески предупредил Муж Долбоклюя - прячься быстро.
- Короче.- резюмировал Леха. - а действительно хуле б нет. В 6 утра послезавтра ты с вымытой шеей и в гражданских неприметных шмотках - у меня.
- Бля, - сказал Муж Долбоклюя и ударился головой об стол еще раз. - Я знал, что вам нельзя вместе бухать.
В 6 утра послезавтра меня забросили на заднее сиденье буса и мы, злые и невыспавшиеся, поперли в сторону войны.
Я не знаю, как рассказать, но война тогда - до Иловайска, до Дебальцево, до тяжелой осенней грязи и черного зимнего снега была совсем другой. Армия - раздетая, измучанная, теряющая десятки человек в день - но побеждающая - рвалась к границе. С разбитых грузовиков бойцы в рваном дубке показывали знак "виктори" и улыбались во все зубы, махали руками и орали. Армия рвалась к границе. И мы ехали туда же.
... Блокпост где-то под Севером был необычно хмур и неприветлив. Нас быстро осмотрели, рявкнули "проезжайте" и даже не махнули рукой.
- Что-то у них тут такое странное, - задумчиво сказал Андрей.
Бус плавно зашел в очередной изгиб дороги.
- Бляяя... - свистнул Леха.
Лес еще горел, разорванный полосой разрывов.
- Град, что ли?
- Да хуй его знает, но хорошо, что мы полчаса назад тут не оказались... То-то они такие злые тут...
... Во дворе школы милиции айдаровцы с шутками и прибаутками меняли пленного. Переговорщик на дорогой машине нервничал и покрывался крупными каплями пота от айдаровских шуточек, Леся вопила "я пленного штопать не буду, мне ли не похуй, довезут или нет", а мы разгружали свои бесконечные ящики.
- Со спины, - предупредила Леся, становясь в кадр.
- Ага.
Я еще долго не умела фотографировать людей со стороны лица и с головами.
Мы разгрузили лекарства и поехали домой.
- На Победу надо, - сказал Леха. - договориться за лекарства.
- Какая тебе Победа, дело к вечеру?
- Пароли узнаем.
- Ночь же!
- Ну и ночь.
... На Победе, в огромном полевом госпитале, Леха застрял надолго. Мы сидели на снарядном ящике и пили кофе. Вита нервничала. Вита нервничала. Вита нервничала. Через полтора часа орали уже все. Наконец Леха появился.
- Какого черта? Восемь вечера, а мы еще до Старобельска не доехали? Нам пять часов до границы Зоны полоскаться!
