— Санэпидемстанция, — ответил я, — немедленно откройте.
Дверь зажужжала и поддалась. Я бегом поднялся на второй этаж. Нажал на кнопку звонка у двери с номером 5. Дверь открылась.
Степан оказался уже лысеющим мужчиной, одетым в шорты и майку. На майке было написано Berlin Venus. «Прикольный парень», — подумал я.
— Какая ещё санэпидемстанция? — спросил Степан. — Что вам надо?
— Тараканов будем травить, — серьёзно ответил я.
— У меня нет тараканов, — возразил Степан.
— Есть, — не согласился я, — полная голова тараканов. Надо бы разобраться с ними. Может, в квартире поговорим? А, Степан?
— Заходите, — разрешил Степан и, повернувшись ко мне спиной, прошёл внутрь.
Я за ним. Коридор. Скинул мокасины, пиджак повесил на вешалку. Дорожную сумку оставлять не стал. Вошли в комнату. Степан сел на диван. Мне кивнул на кресло напротив. Между нами стоял журнальный столик, на столике лежала газета.
— Вы кто? — спросил Степан.
— Я ваш Ангел-хранитель, — отрапортовал я, — поступил сигнал о суициде. О готовящемся. Прибыл разобраться на месте и принять меры по устранению причины и по профилактике дальнейших неправильных действий с вашей стороны.
Степан озадаченно посмотрел на меня. Я тоже замолчал, поняв, что плету какую-то дичь.
— Ангел, значит, — наконец произнёс Стёпа.
— Аха, — согласился я, — Шестой меня зовут. Вот документы.
И я сунул Степану пластиковую карточку с моей фотографией. Он повертел её, почитал, что там написано, и вернул обратно.
— А что за имя такое, Шестой? — спросил.
— В честь дедушки назвали, — ответил я.
Помолчали.
— Как убивать-то себя собрался? — спросил я. — Таблетки, электричество, автомобиль или ещё что?
— А вы откуда о суициде узнали? — вопросом на вопрос спросил Степан.
— Ну, я же тебе уже рассказал, откуда я, — ответил я, — на тебя тут целое досье прислали. Когда родился, когда женился. Я пока к тебе ехал, немного его полистал. Вроде ты вменяемый. А вот чё-то дурака валяешь? Так чем суицидировать себя собрался, мил человек?
— Пулей, — спокойно ответил Стёпа.
— Ого, серьёзно, — протянул я, — чё за ствол? Покажи. Не бойся, я верну.
Степан усмехнулся и встал. Откинул газету с журнального столика. Под ней лежал вальтер. Чёрный, красивый. Не пистолет, а загляденье. Прям лучший выбор для того, чтобы застрелиться.
Я поднялся. Шагнул к столику. Взял чёрный смертельный механизм в руку. Отстегнул обойму. В ней рыжевато сверкнули патроны. Степан протянул руку.
— Верни.
— Ща, разбежался, — усмехнулся я, — оружие детям не игрушка.
