Инга приклеила рядом две распечатанные на принтере фотографии Щекотко: из архива группы «Чёрные дельфины» и с карты памяти фотоаппарата. Стараясь не останавливаться, Инга написала ниже:
Жертва 2: Олег Аркадьевич Штейн. Разведён, 48 лет. Сын Леонид погиб (??). Модератор группы «Чёрные дельфины». Снимал последние минуты Щекотко (или постановочную сцену, репетицию?). Полтора года назад потерял престижную работу в журнале «QQ». Долгое время находился в подавленном состоянии (по свидетельству друга). Повесился.
Она обвела текст зелёным маркером — Олег любил этот цвет, каждый год радовался короткой московской весне, когда чёрные ветки мгновенно покрывались свежей листвой, и с высоты его студии можно было видеть, как зелёным становится всё Северное Чертаново буквально за полтора дня. Рядом с этой надписью Инга приклеила фотографию Штейна с аватарки.
* * *
Геннадий Николаевич Жербаткин производил впечатление человека исключительно приятного — статен, светел, лучезарная улыбка, внимательный взгляд. За такой представительной стеной видишь безупречную репутацию и образцовую семью: красивую жену-хозяйку, детей-отличников и родителей, не угнетённых старостью, — полный рекламный комплект.
— Очень рад, что вы наконец добрались до меня, Инга Александровна! — засмеялся он. — Я давно ждал.
Тон был шутливый, но Инга приготовилась к любому повороту.
— Вы удивлены? — спросил он.
Чёрт! Все-таки заметил моё изумление. Надо растянуть губы в улыбке, чтобы не дёргались.
— Да, есть немного.
— А я давно читаю ваш блог. Несчастный Волохов! Как я любил его передачи! И кто бы мог подумать, что даже он не был в безопасности. Вы тогда мастерски раскрыли это дело.
— Спасибо! — Инга сделала вид, что польщена.
— Как только узнал, что вы занялись памятниками, сразу подумал, что и ко мне заглянете. Только что-то вы долго собирались.
— Обстоятельства не позволяли.
— Да-да, обстоятельства всему виной. Жаль, что не пришли раньше. Не тратили бы напрасно своего драгоценного времени.
— В каком смысле?
— Всё это ваше расследование сейчас неактуально. Время лужковских девелоперов прошло. Это они стремились отхватить кусок земли с любым зданием, не важно каким. Даже лучше — ветхим! Само здание снести, на его месте построить высотку и получать доход. Памятник столько денег, конечно же, не давал. И здесь вы абсолютно правы, дорогая Инга Александровна! Но сейчас-то другая пора — пора настоящих собственников. Вы же сами знаете: стоимость земли непрерывно растёт. Для собственников сейчас самое дорогое — это земля, место, а не оборот с аренды. Поэтому они могут позволить себе восстанавливать памятники. В этом смысле эпоха для исторического наследия Москвы самая благоприятная.
