Вещество прерывисто, зернисто. Это кажется очевидной истиной. Но энергия — как может быть прерывистой или зернистой она? А гипотеза Планка как раз это и утверждала. Его кванты были как бы атомами — в подлинном смысле неделимыми порциями — энергии излучения. Порции меньшей, чем квант, или равной миллиону квантов с осьмушкой тело не может ни излучить, ни поглотить. Кванты не дробятся!
Эта мысль была так неожиданна, что сам Планк сначала смотрел на нее только как на рабочую гипотезу: иначе правильная формула не получалась. Специалисты по тепловому излучению не принимали эту идею всерьез, а физики других специальностей несколько лет не обращали на нее никакого внимания.
Об этом вспоминает известный теоретик Макс Борн: он не слышал в ту пору о квантах ни в Геттингенском, ни в Кембриджском университетах — двух передовых научных центрах тогдашней Европы. Зато он, наверное, мог бы услышать о них в Москве, в старых университетских корпусах на Моховой: там работали два выдающихся физика — Б. Голицын и Н. Михельсон — прямые предшественники Планка, у которых его идея не могла не встретить сочувствия. Но дело это уже давнее, и гадать сегодня о возможном и неслучившемся бесполезно.
Так или иначе, первый год нашего века стал годом рождения «квантовой эры» в естествознании. И здесь нельзя не рассказать, как история физики подшутила над учителем Макса Планка — профессором Мюнхенского университета Филиппом Жолли.
Этот ученый, в свое время довольно популярный, принадлежал к разряду тех ограниченных людей без воображения, которые в любую эпоху склонны думать, что «все главное сделано до нас», что настоящее всегда беднее прошлого, а будущее ничего особенного не обещает. Таким людям всегда казалось и кажется, что человечество уже не ждут впереди истинно великие открытия, что основные законы природы уже установлены и дело только за тем, чтобы уточнять детали и дорисовывать подробности в физической картине мира. Такие люди пророчат детям лишь один удел — исправно и покорно следовать дорогой отцов.
Макс Планк запомнил тот день, когда он, совсем еще юноша, пришел к семидесятилетнему профессору Жолли и сказал, что намерен посвятить свою жизнь теоретической физике. «Молодой человек, — предупреждающе сказал учитель ученику, — зачем вы хотите испортить себе жизнь, ведь теоретическая физика уже в основном закончена… Стоит ли браться за такое бесперспективное дело?»
Филипп Жолли умер в 1884 году, не услышав, как его ученик произнес слово «квант».
