Мысль, что он мог питаться от Зарека в ее присутствии и по-прежнему оставить женщину в живых после… недостойна древнего. Сальваторе сокрушенно встряхнул головой, но не сделал попытки остановить своего младшего брата. Это не было основанием для битвы. Вместо этого он опустился на кровать и приготовился смотреть. Без сомнения, представление Зарека будет лучшим фильмом за неделю.
Возбужденный вампир подходил к человеческой женщине как африканский лев, выслеживающий зебру. Схватив за грудки, он рванул ее со скамьи, и толкнул лицом к каменной стене, где зафиксировал, грубо заломив руку за спину.
Няня испустила леденящий кровь крик, и повернула голову к кровати, ее глаза отчаянно молили Сальваторе — о чем? Он не имел представления. Во всяком случае, ее ужас только сильнее возбуждал Зарека, что в данный момент означало: попытка забрать женщину у него — равносильна попытке вынуть кусок мяса из пасти питбуля. Никто, будучи в своем уме, не станет этого делать.
То, как она просила и умоляла, напомнило Зареку, что его племяннику нужна няня. Вампир одним движением сорвал с женщины изодранную одежду и разорвал ее на клочки своими когтями, наблюдая, как забавно они падают на землю, кружась как снежинки.
Женщина практически задыхалась. Проклятье, может эта девчонка закричать или как?
И бороться.
Ох, плохое кино!
В отчаянии нянька попыталась ударить Зарека головой, долбанув затылком по носу. Сальваторе поморщился, прежде чем рассмеяться.
Зарек зарычал от злости… и экстаза… реагируя на неожиданное нападение, сжал волосы в кулак, оттянул голову женщины назад, и воткнулся клыками в ее шею так глубоко, что Сальваторе услышал, как кончики клыков заскребли о кость.
Сальваторе скривился от громкого крика боли, эхом отразившегося от стен логова. Тело женщины забилось в конвульсиях, делая ее довольно сложной мишенью для совокупления. С гортанным рыком Зарек оторвал ее бедра от стены, раздвинул подергивающиеся ноги в стороны и вошел в нее так грубо, что воздух покинул легкие несчастной няньки.
Затем он застонал. Его глаза закатились.
Сальваторе был в восторге, наблюдая за тем, как Зарек с жестокой силой и примитивным безумством насилует няню, утопая в ее наполненных болью криках и его стонах удовольствия, смесь которых превращалась в некое хрюканье. В то же время погружение Зарека в шею женщины становилось все жестче, словно он хотел растерзать ее тело, стоящее напротив стены, своими интенсивными укусами. Зарек всецело отдался ритму.
