Оказалось, что это не просто кусок побережья, а, в некотором роде, заповедная территория. Это вотчина Водолазного Отродья. Имя мне показалось знакомым, где-то я его уже слышал. Настолько оно идиотское, что трудно было пропустить мимо ушей.
Гном тут же напомнил, что на полиграфе меня о нем спрашивали. Если я пришел с побережья, то в первую очередь этим поинтересоваться стоило.
Оказалось, что это один из локальных подводных богов в этой местности. Даже не бог, а скорее, бес – поскольку лишен божественного статуса и находится в опале у Посейдона Тихоокеанского, настоящего владельца морских просторов.
Впрочем, даже бывшие боги все равно остаются могучими воинами и магами. Этот бес славится бешеным нравом и высокой степенью неадекватности.
Но самое удивительное, что "разрыв-камыш" – это оказывается его любимое лакомство. Он его жрет, когда урожай созревает.
Спятивший Архелон – тоже его рук дело. Время от времени подводный бес вылезает на берег и развлекается, гоняя бедную несчастную черепаху.
– Несчастную? – удивился я. – Она же сотого уровня?
– Дык, Подводное Отродье он у Посейдона левым плавником был. Сотый уровень ему на один зуб, а зубов у него полтыщи будет! – несколько путано, но убедительно разъяснил диспозицию гном.
– Если он подводный, то как он по суше передвигается?
– То мне не ведомо, надо у жреца спрашивать. Мне морские бесы без надобности, своих пещерных гадов хоть отбавляй. Лучше расскажу, как мы сланцевый светящийся газ добываем в кембрийских породах. Такого тебе никто больше не расскажет!
Ага, никто! Истории о кембрийских сланцах мне уже раз пять приходилось выслушивать, пока сидел под арестом, не считая трех раз, когда я успел сбежать раньше.
Казалось бы, человеку разумному достаточно намекнуть на очевидное, и он тут же сам сообразит, что к чему. Но нет же, иногда даже самые откровенные намеки человек в упор не замечает до самого последнего момента, когда понимать что-либо становится бесполезно, да и поздно.
Именно это и произошло с мной. Имея перед глазами исполинскую гигантскую черепаху и четырехметровый тростник, обозначенный, как лакомство для падшего божества, я так и не сообразил, что к чему.
До того самого момента, пока на берег не выбросилась чудовищных размеров акула с безобразной "крокодилоподобной" головой.
Меньше, чем за минуту зубастая тварь отрастила себе ноги и лапы, обзавелась гигантским хвостом, и трансформировалась в двадцатиметровую фигуру акуло-ящера, вполне себе, сухопутного вида. Для усиления эстетического впечатления демон обзавелся полированной черной броней, украшенной "потеками" кровах рун, и соорудил из ниоткуда симпатичную зазубренную секиру, размерами вдвое больше моего роста. Судя по дымящемуся лезвию – эпическая вещь, не меньше.
