Из показаний Софьи Андреевны Козич, 1925 года рождения, пенсионерки:
— С полной уверенностью я не могу назвать время, когда начали расстреливать людей в нашем лесу — может, с 1937 года, может, позже, но хорошо знаю, что было это до войны. Сначала их возили просто в лес, а потом поставили высокий забор. За ним находилась охрана. Я лично видела одного охранника с собакой. Был он в военной форме, на боку — пистолет в кобуре.
Я его запомнила, потому что он часто ходил с чайником к нашим соседям, у которых во дворе был колодец. Помню, как-то летом, в общем совхозном стаде обнаружилась нехорошая болезнь — «ящур». Чтобы от него не заразились и частные коровы, в лесу отвели специальное место, и там они находились около месяца в карантине. Все жители по очереди дежурили по ночам возле своих буренок.
Однажды отец взял на дежурство и меня. Это было в мае-июне, а вот год не помню. Где-то к полуночи к лесу стали подъезжать машины, а потом послышались выстрелы и крики людей. Было так жутко, что я начала плакать и отец отвел меня домой. После этого случая я больше с отцом дежурить ночью не ходила.
Однако бывать близко возле места расстрелов людей мне приходилось еще не раз. Не могу сейчас вспомнить, в каком году это было, но в летнее время, мы вместе с жительницей нашей деревни Нехайчик Надеждой Викентьевной пасли коров возле дороги-гравейки, которая вела на Заславль. Со стороны этой дороги как раз и находились ворота в заборе. Мы не досмотрели и, видимо, несколько наших коров зашли через открытые ворота за забор. Почему ворота оказались открытыми, сказать не могу. Мы долго не решались подойти к ограде, боялись, но потом оттуда вышел знакомый охранник, тот, что ходил к соседям за водой. Мы стали плакать, просить, чтобы он отдал наших коров. Охранник нас послушался, но предупредил, что если мы не будем смотреть за коровами, то сами останемся за этим забором. Пока мы говорили, я видела засыпанные свежим песком ямы не очень далеко от входа.
Во время войны в Куропатах немцы никого не расстреливали. Часть леса они вырубили, а забор разобрали местные жители. Ни во время, ни после войны в том лесу, где расстреливали людей, никто никаких раскопок не делал. Это я знаю точно, так как жила в Зеленом Луге до 1978 года, пока нашу деревню не снесли.
Старшая подруга С. А. Козич — Надежда Викентьевна Нехайчик тоже хорошо помнит тот случай, но с другими подробностями:
— Мне кажется, что карантин на «ящур» был в нашем совхозе в 1938 году. И коровы находились в лесу больше месяца. Загон сделали недалеко от того места, где расстреливали «врагов народа». Нам было хорошо видно, как по гравейке к забору ночью подъезжали «черные вороны». После того, как машины заезжали за забор, начинались выстрелы, слышались крики людей и сильно лаяли собаки. Ночью все это хорошо было слышно, и всех нас дрожь пробирала от страха. Потом все стихало, грузовики уезжали.
