Пока тебя не было | страница 62

– Что? Я вас не понимаю.

Она пытается освободить платье от хватки Гейба, в телефоне жужжит речь, которую не разобрать, сердитая, настойчивая, как насекомое за стеклом.

– Может быть, перезвоните? – беспомощно говорит она сквозь шум.

Гейб уже обнял ее и прижимается всем телом сзади.

– Вы меня слышите?

И внезапно, к своему изумлению, она узнает голос брата – здесь, в нью-йоркской квартире, где на полу валяется брошенная одежда, где нет еды, где она живет одна, а у обочины всю ночь стоят полицейские машины, куда никто не приходит, кроме ее любовника, который скрывается от закона. Голос брата долетает из трубки, Ифа едва может в это поверить, и от знакомых интонаций глаза у нее наполняются слезами, ей трудно расслышать, что он говорит, так ее трогает сам звук его голоса.

– Майкл Фрэнсис? – произносит она.

– Тебе нужно ехать домой, – говорит ее брат.

Раннее утро на Гиллертон-роуд. Глинистая недотьма, свойственная большим городам, только-только начинает уступать свету. Кирпичные дома с террасами все еще в тени, небо цвета стоялого молока, деревья вдоль тротуаров вобрали остатки сумрака в кроны. День предыдущий и день еще не наставший повисли в равновесии, каждый ждет, чтобы двинулся другой.

Сегодня в глубине графства Дорсет участок торфяной почвы, тлевший много дней, охватит пламя. Сама земля загорится и запылает. Возле Сент-Айвза стена огня, движущаяся со скоростью сорок миль в час, поглотит лес. Но об этом пока никто не знает. Термометры, висящие на подоконниках, на стенах гаражей, на крышах сараев, копят жару и ждут; пожарные спят, уткнувшись лицами в подушки, сжимая в кулаках простыни.

В странную погоду люди странно себя ведут. Как горелка, поднесенная к тигелю[9], приводит к обмену электронами, распаду некоторых соединений и появлению других, так жара воздействует на людей. Она обнажает их, лишает их защиты. Они начинают вести себя не то что необычно, а неосторожно. Действовать не нехарактерно для себя, но наоборот, очень в русле своего характера.

Женщина, живущая в конце Гиллертон-роуд, вожатая девочек Брауни, начала встречать мужчину, которому принадлежит газетный киоск, после того, как он закрывается. Девушка по соседству, талантливая школьница, от которой ждали отличных оценок на экзаменах, перестала ходить в школу и проводит дни в Гайд-парке, катаясь кругами по заросшему водорослями озеру на водном велосипеде, она жжет спички одну за другой, давая им догореть до почерневшего жгутика. Мужчина, живущий напротив, купил итальянский мотороллер. Ему нравится, как лощеное тельце скутера вплетается между машинами, как он поет, набирая скорость, когда проносится мимо неуклюжих автобусов. Нравится, как горячий воздух и выхлопы обдают кожу, ерошат волосы. Нравится, как рычит на холостом ходу двигатель и как ослепительно блестит солнце на хромированных деталях. И, как теперь известно большинству обитателей улицы, мистер Риордан из четырнадцатого дома исчез, просто взял и ушел, и семья понятия не имеет, где он и когда вернется. Если вообще вернется.