— Который ты ей навязала, — игнорируя запрет, перебил Северьян. — И не смотри так на меня, мы еще ночью все выяснили.
— Могильная плесень! Да послушай же ты меня! Отключи уже режим всезнающего старшего брата. Я хочу поработать декоратором, попробовать реализовать свой творческий потенциал, понимаешь? — Подавшись вперед, она оперлась ладонями о стол и, сдув с глаза челку, с жаром заговорила: — Папа с детства подталкивал меня к профессии сыскаря. Не заставлял, не навязывал, но неосознанно подменял мои собственные мечты своими. И я была полностью уверена, что хочу стать следователем или частным детективом, не важно… главное, распутывать клубки загадочных преступлений! Счастье, что вовремя поняла — это не для меня. — Охотник отложил в сторону недоеденный бутерброд и скрестил руки, как недавно она. Глядя на сестру, он молча слушал, лишь уголок его губ подрагивал в ироничной полуулыбке, выдавая несогласие. — Потом была архитектурная академия… Мне нравилось, правда. Но декан оказался твердолобой скотиной: проталкивал на бюджетное отделение своих любимчиков, а тех, кто не лизал ему зад…
— Лёля!
— Что Лёля? Что? Я называю вещи своими именами. Большего трупоеда, чем Максимильян Лясин, я не встречала!
— Трупо… тьфу! Ты слишком много общаешься с моей крестной, — проворчал он. — Некромантский жаргон так и прет.
— Потому что в тему! — заявила бьёрна. — Так вот о Лясине…
— Другие студенты, помнится, были иного мнения по поводу вашей ссоры.
— Они просто трусы! Лярвы* лицемерные! Предатели! За глаза говорят о нем всякое, а в лицо улыбаются. Φу, пакость! — Она презрительно фыркнула, имея в виду бывших сокурсников, не поддержавших ее «крестовый поход». Самое забавное, что денег в семье хватало, и учиться на платном Ольге ничто не мешало, но тут уж было дело принципа.
— Тренер с его отпрыском тоже провинились, я понял, — ухмыльнулся ведьмак. — И только ты вся такая белая и пушистая.
— Рыжая, вообще-то, — ответила сестра, распрямившись. Она убрала за ухо волосы, снова дунула на челку, которая так и норовила прикрыть один глаз, и серьезно попросила: — Дай мне шанс, а? Элла не возражает. Ну что тебе стоит?
— Маленькая ты еще… для дома желаний, — скривился Север, вновь взявшись за бутерброд и кофе, — разговоры разговорами, а в гвардерлере его ждут к девяти.
— Я же не куртизанкой там работать собираюсь! — возмутилась Лёля. — Хотя могу и ею, я совершеннолетняя! — заявила она упрямо.
— Можешь, конечно… — кивнул брат. — Но будешь бита лично мной, сдана родителям и посажена под домашний арест где-нибудь в подпространстве, — не отвлекаясь от трапезы, предупредил он.
