— Садись, — велел генерал, — и послушай то, чего не в каждой книге сыщешь.
Теперь уже Толстой сидел на скамье, а Львов по-учительски расхаживал перед ним. С давних пор славился Сергей Лаврентьевич прекрасным рассказчиком, за что — помимо воинской доблести — особо отмечен был ещё Потёмкиным.
Князь поведал своему молодому другу, что Америка — вовсе не рай, о котором только мечтать можно. Начать с того, что Америк даже в самой Северной Америке не одна, а две. Первая — это недавно соединившиеся Штаты, которые в долгой войне завоевали независимость от Англии, а к ним ещё испанские и французские территории, из-за которых по сию пору грызутся в Европе…
…а есть вторая Америка — русская. Это острова Кáдьяк, Ситка и другие, где российские поселенцы обжились и потеснили индейцев-тлинкитов.
— Знаю, тлинкитов ещё кóлюжами называют, — вставил Толстой, — за то, что в губе колышек такой специальный носят.
Князь одобрительно кивнул и продолжил. Ещё есть русское тихоокеанское побережье Аляски и Алеутские острова. Свирепые туземные племена налётами то и дело жгут русские форты. Монахи открывают духовные миссии — индейцы их грабят и выпускают монахам кишки, а российских солдат и купцов убивают зверски. Когда-то, чтобы получить премию за убитых индейцев, европейцы стали снимать с них скальпы в доказательство смерти врага.
Краснокожие переняли жуткий обычай: теперь они вовсю скальпируют бледнолицых. Не так давно в Русской Америке построен был корабль «Святой Дмитрий» — индейцы сожгли его где-то возле острова Умнак, вырезали команду и скальпы унесли с собой.
Само собой, поселенцы из России вполне могли бы договориться с туземными племенами о мирном соседстве, говорил князь. Но русские — кость в горле для британцев и тех белых, что стали называть себя американцами. Они-то и подзуживают колюжей! Британцы вчерашние и сегодняшние даже во сне видят, как бы освоенные территории прибрать к рукам, а главное — загрести под себя всю тамошнюю торговлю пушниной. Это же золотое дно!
Был бы в тех краях российский флот, были бы военные гарнизоны, говорил князь, — другое дело. Тогда была бы возможность по морю снабжать Русскую Америку всем необходимым, доставлять людей и товары, а обратно вывозить меха. Встала бы Российская империя в Америке так же крепко и уверенно, как стоит сейчас в Европе…
Толстой, сверкая глазами, вскочил со скамьи.
— Вот поэтому моё место — там, а не здесь! — заявил он. — Сергей Лаврентьевич, воля ваша, но не могу я сидеть в Петербурге, когда настоящая жизнь — за десять тысяч вёрст отсюда!
