Перед перилами встал Чарли — маленький, подвижный мальчишка, шутник компании. Его живое умное лицо не выдавало никакой тревоги, глаза, как обычно, смотрели весело. Ребята любили его, и поэтому вся компания желала ему пройти как можно успешнее.
Чарли влез на перила и сделал элегантный реверанс, потом его лицо сразу же приняло сердитое выражение.
— Что за безобразие! — сказал он гневно. — Ни одного кинооператора я не вижу здесь!
Чарли сделал еще один реверанс и свободно пошел по перилам, размахивая руками, словно дирижируя невидимым оркестром. И все же дойти до конца ему не было суждено. Словно из-под земли, на мосту вырос милиционер и строго встал перед ними. Чарли заметил его, дал автомобильный гудок и рукой, как это делают шоферы, попросил у милиционера дорогу.
Милиционер улыбнулся на мгновение, но лицо его тут же стало строгим.
— Слезай! — приказал он.
Чарли покорно соскочил на мост.
— Что вы здесь делаете? — все так же строго спросил милиционер.
— Играем! — хором ответили мальчишки.
— Разве это игра? Если вас увидят матери, заиграют скалки по вашим спинам!
— Это невозможно, ответил Чарли серьезно, хотя в его глазах искрилось веселье. — Скалка, как средство воспитания, уже отвергнута.
Милиционер с интересом посмотрел на своего собеседника.
— Знающий ты! А ну, расходись, чтобы ваши пятки засверкали! Тут кто-нибудь из вас, чего доброго, и убиться может.
Поняв, что другого выхода нет, мальчики ушли, но через четверть часа снова появились у моста. От милиционера и духа не осталось, можно было свободно продолжать испытания. Чарли снова взобрался на перила и, достигнув другого конца, торжественно заявил:
— Рубикон перейден! Победа решена!
После него прошел Васька. Хотя он был футболистом и заядлым физкультурником, пройти успешно все же не сумел, два раза терял равновесие и прыгал на мост.
С грехом пополам прошел и Монка, по прозвищу «Зубрила». Оставался маленький узкогрудый мальчик в очках, сильный ученик и сочинитель стихов. Об его принятии было больше всего споров, и Веселин еле-еле уговорил ребят, несмотря на недовольство Пешо. Все же мальчишки любили этого паренька и в школе энергично защищали его от драчунов. Хотя он и был поэтом, прозвище у него было совсем не поэтичным — звали его Фис, сокращенно от Фисташки.
Когда Фис вскарабкался на барьер, все тревожно уставились на него. Весь его вид не предвещал ничего хорошего — губы его побелели, глаза неспокойно моргали за большими роговыми очками.
