Номер два не обратил никакого внимания на удобства, просто сел в углу на также отпечатанную принтером по совмещённому дизайну, неотделимую от самого помещения, скамью.
Стоило привести в чувства лежавший в гамаке огромный черный комок шерсти.
Сперва оно не шевелилось, но спустя всего четыре секунды после второй просьбы пробудиться, внутри зарослей появилось стремительное движение. В разных точках чёрной, сперва однородной, массы происходили глобальные перемены. Сперва поредела верхняя часть чудища, очевидно там, где находилась голова. Затем всё дальше и дальше вниз постепенно опадали волосы. Секунд сорок спустя перед вошедшими в иглу в гамаке лежал обросший подобно второму человеку мужчина непонятного из-за обильной растительности на лице возраста.
— Каждый в своем темпе, — усмехнулся шёпотом человек и с мёртвым видом повалился на гамак.
Пришедшие быстро прибрали комнату от клочков волос, обмотали тело мужчины тряпками, отнесли в угол иглу, облили средством для розжига, красовавшимся до этого с характерной табличкой на полке с медикаментами.
— Важный? — также еле слышным голосом спросил первый человек.
— Судишь по волосатости? Вряд ли она играет роль. Никто не важен в том понимании, которым пользуешься ты.
— Невозможно быть во всем неправым? Иначе с чего начинать?
— Тишина должна наполнить разум, только тогда начнёшь.
— Если тишина заполняет разум, то это всё равно, что до начала вселенной: отсутствие мыслительного процесса не приводит к зарождению идеи.
— Существование вопроса уже опровергает твои слова.
— Невозможно знать, что предшествовало рождению частиц. Но законы частиц знать вполне по силам. Звук не родится в тишине в отсутствие внешних воздействий. В нашем мире вполне понятные законы.
— Сознание — не физический мир макро или микрообъектов. Внутри виртуальности возможно выпадение случайных величин, если такова программа.
— Так он программист или математик?
— Бесполезная мысль. Наша история не взаимосвязана с тем, что было до её возникновения. Потому и финишем всех суждений является лишь молчание. Молчание физическое и молчание умственное — вот сингулярности разума. От чего всё началось и к чему всё придёт.
— Все подобные выдумки я знаю и сам. Зачем в таком случае ты отвечаешь на мои вопросы?
— Доступно тебе пока только такое общение. И если для тебя молчать — способ тренировки и непомерная мука, то для меня разговор — тренировка и мука, потому как в молчании стал за собой замечать немую самовлюбленность.
