Она обошла вокруг «тайфуна», глядя на шины. Затем подошла к машине сзади и вытащила ключ из замка багажника, где О'Мара его оставил. Села за руль, развернулась и поехала в сторону главной улицы деревни.
О'Мара подумал, что Куэйл чертовски хорошо подбирает людей. Всегда он умудрялся найти нужных для дела. Его интересовало, какое положение занимала эта женщина в схеме Куэйла, что она должна была делать и что должна была сделать с ним. Это роковая женщина, — женщина, которая могла бы вызвать массу бед.
Он подумал, что, кроме жен рыбаков, довольно-таки странной служанки, которая присматривала за заведением Тирша, и Иветты дю Клосс — экономки де Шервази в Коте д'Ажур, с которой он разговаривал один или два раза, он не встречал ни одной женщины в течение последних месяцев, которая бы представляла для него хоть какой-нибудь интерес. Во всяком случае, можно долго бродить по всем странам мира и не встретить такой женщина, как Танга.
О'Мара отошел от окна, вышел из комнаты и по небольшому коридору прошел в комнату Воланона. Небольшие часы, стоявшие на стуле в углу и бывшие единственной целой вещью в комнате, показали, что было без двадцати шесть. Он стоял, глядя на часы и размышлял: если бы он сейчас, на пустой желудок, принял двойную дозу корамина, эффект наступил бы через 15 минут. Двойная доза корамина обычно стимулирует его разум и придает координацию движениям. Это означало, что он будет на ногах к шести часам. Но действие корамина длится на больше трети часа. Он думал, будет ли этого достаточно. Ему казалось чертовски несправедливым заниматься делами, смысл которых ему непонятен, взвешивать возможности, о которых почти не имеешь представления. В то же время он понимал, что с этим придется смириться.
Он вернулся в свою комнату, налил холодной воды из разбитого кувшина в еще более разбитый умывальник, умылся и вымыл голову. Вытерся не слишком чистым полотенцем, пошел к кровати, поднял туго набитый матрац и начал рыться под ним, вытащил бутылку корамина и шприц с иглой. Затем вернулся к умывальнику, вылил из бутылки остатки жидкости в чашку, взял ее в руку и, сказав с мрачной улыбкой: «Удачи тебе, О'Мара», — выпил снадобье, запив его водой.
Затем наполнил шприц из ампулы и, держа его в левой руке, порылся в карманах в поисках спички, зажег ее о свою брючину и прокалил иглу. Закатив левый рукав, медленно ввел иглу в руку повыше локтя и опустошил шприц. Затем положил шприц вместе с пустой бутылкой из-под корамина под матрац. Одел рваный и грязный пиджак, сел на краю кровати, сцепив пальцы и глядя на стену перед собой.
