О'Мара подумал: «Ты мог бы сыграть в эту игру достаточно хорошо. Мог бы пустить в ход все средства. Выпивка была явно переоценена как способ времяпрепровождения».
«Пока последняя частица твоего мозга еще работает, ты в порядке» — так говорил Куэйл. Куэйл говорил, что с ним все будет в порядке, потому что он был О'Мара, который мог делать все, всегда выйти сухим из воды.
Он думал: «Черт побери Куэйла». Куэйл всегда знал все. Все тайны их прошлой работы. Он был тем человеком, который всегда знал, на что ты способен, а на что нет.
О'Мара лежал на влажной земле, проклиная Куэйла, подбирая самые ужасные и неприличные выражения.
Иногда он забывал кое-что. Это было чудесно. Ему было бы совсем хорошо, если бы он забыл, где спрятал корамин и шприц с героином. Это было бы очень хорошо.
Он начал читать стихи. Если могу вспомнить стихи, все в порядке. Это значит, что мозги еще работают — более или менее. Затем он решился подумать о себе логически. Он был О'Мара, хотя это был факт, важный только для него самого. Он был Шон Алоис О'Мара, который родился и воспитывался в графстве Кларэ. Он умел играть на пианино, и ездить верхом. Был хорошим спортсменом, мог ходить на яхте, говорил на четырех языках.
Теперь он Филиппе Гареннс. Не слишком хороший Филиппе. Грязный, вечно пьяный бродяга, который работает на Воланона в «Гараже Воланона» по другую сторону устья реки. Через минуту он встанет и выйдет из рощицы, затем поднимется на холм и посмотрит на залитый солнцем залив. И там, на другой стороне, будут видны дома рыбаков, деревенский отель, вечно пустой, и кинотеатр, разрушенный немцами. А справа, около бухты, где причалены лодки, будут «Гараж Воланона» и «Кафе Воланона» рядом с ним. И вшивый Воланон будет стоять у двери кафе, куря свою изогнутую трубку, наполненную рядовым «Кейпорелл», размышляя, куда же делся никчемный, пьяный Филиппе… Черт побери Воланона… к черту! Вместе с «Кафе Воланона»… вечное проклятье «Гаражу Воланона»!
Он поднялся, поднялся очень медленно. Затем постоял в прохладной роще, думая о дергающей боли в левой руке.
Боль уходила и обычно возвращалась. Скоро, очень скоро. Но это будет уже не сегодня. Она возвратится завтра. Она всегда возвращалась на следующий день.
Потом он вспомнил Эвлалию. Его лицо изменилось, стало мягче. Синьорита Эвлалия Гуамарес… Восхитительная, прекрасная и соблазнительная синьорита Эвлалия Гуамарес, которая жила в великолепном доме в Эдифацио Ультраморе, в Копакабане, Рио-де-Жанейро. В его памяти проплыла картинка… Казалось, это было так давно.
