— Но сегодня ты нормально ела, так что с тобой все будет в порядке. Поверь мне.
Реган очень хотелось согласиться. Что греха таить, ее тянуло к этому красивому и щедрому душой мужчине. Ей казалось, их встреча была предрешена где-то на небесах.
Немного подумав, она согласно кивнула.
— Я тебе верю.
Он протянул ей бокал.
— Тогда пошли.
Реган сделала глоток, наслаждаясь приятным фруктовым вкусом. Она давно уже не пила вина.
— Хороший был день, — сказала она, обращаясь к Чейзу. — Мальчики научились плавать на доске и строить домики, а Фиби понравился ее торт.
— Да, — ответил он. — Одному только Богу известно, что она попросит в следующем году. Будь поэтому готова к моему очередному отчаянному призыву о помощи.
Год. Так далеко Реган не заглядывала. Она смущенно откашлялась.
— Фиби похожа на мать?
Его лицо потемнело.
— Да. Я полагаю, что, когда она вырастет, будет точной копией Лариссы. Такой же необыкновенно красивой женщиной.
Реган внезапно почувствовала приступ ревности. Но почему? Почему он не должен так отзываться об умершей жене? И как она только смеет думать о соперничестве с ней?
Недовольная собой, Реган поднесла бокал к губам. Чейз смотрел куда-то вдаль. Было видно, что он не закатом любуется, а думает о покойной жене.
Реган хотела сказать что-нибудь, чтобы отвлечь его. Но Чейз опередил ее:
— Ларисса спасла мне жизнь. Реган охнула от неожиданности.
— Не в прямом смысле, конечно. Ничего драматичного. До встречи с ней я бездумно прожигал жизнь. У меня были деньги, и я спускал их на выпивку.
Женщина кивнула. Не то чтобы она понимала такой образ жизни, просто кивнула в. знак согласия. Сама она всегда была максимально осторожной. Мудрой не по годам.
— И она заставила тебя забросить подобные забавы?
— Да. Одной встречи с ней мне хватило, чтобы одуматься. Ларисса была полна жизненной энергии, вся светилась изнутри. Она легко убедила меня, что я просто глупо растрачиваю себя. Иногда я думаю… — он запнулся, и Реган ободряюще улыбнулась ему, — что мне нужно было настоять на ее лечении. Как я мог просто наблюдать, как она умирает?!
— Это было ее решение. И я уверена, оно далось ей нелегко.
Чейз кивнул, но выражение его лица оставалось мрачным. Реган от всей души сочувствовала ему. Даже спустя три года он все еще мучился от душевной боли и чувства вины.
— Фиби — очень открытая девочка, — сказала Реган, стараясь увести разговор в другую сторону.
— О, да! — Его лицо просветлело. — Но не такая доверчивая, как Ларисса. И очень осторожно относится к чужим людям.
