Растабан протянул чашку, Селено посмотрел на нее. Он отчаянно посмотрел на портфель.
— Ты использовал не тот день, — сказал он.
Растабан сверился с флаконами.
— Нет, мой король. Сегодня восемнадцатый.
— Уверен, семнадцатый.
— Нет, мой король. Семнадцатый пустой, вы вчера его приняли.
Я прикусила губу, на лице Селено было смятение.
— Если вы так хотите меня усыпить, я приму две дозы. Давай и завтрашнюю.
Растабан медленно закрыл портфель. Он разглядывал Селено.
— Как вы себя сегодня чувствуете, мой король?
— Я в порядке! — рявкнул Селено.
— Голова болит? Кружится? Озноб?
— Нет, — Селено дернулся, его паж снял расстегнутую рубашку. Свет лампы мерцал на его обнаженной коже.
— Вы не были так взволнованны во время молитвы, — сказала Шаула. — Что успело произойти и довести вас до такого?
Селено посмотрел на мой шкаф, гневно кривя губы. Растабан не упустил взгляд, но не так его понял.
— Ах, — лекарь повернулся к портфелю. — Я дам вам немного кизила, чтобы успокоить ваши нервы…
— О, ради Света, — Селено забрал чашку из руки лекаря и опрокинул в рот. Он сглотнул и вытер губы тыльной стороной ладони. — На вкус как мед, — сказал он зло, глядя в мою сторону. Я задержала дыхание. Он хотя бы принял это до того, как Растабан добавил кизил, ведь это растение звали в народе рыбьим ядом.
Растабан хмыкнул и убрал травы. Паж снял с Селено штаны и надел ночную рубашку через голову. Растабан проверил пульс и дыхание короля. Шаула коснулась плеча Селено.
— Мой король, нынче время беспорядков. Горе терзает тело и разум…
— Я не горюю!
— …расстраиваться из-за предательства королевы — естественно, — продолжила она. Селено дернулся от рук на нем — ее на его плече, Растабана на его запястье и спине, а еще пажа, разглаживающего ночную рубашку. — Помните, что успех в пророчестве не зависит от королевы.
Растабан отпустил его запястье.
— Я уже добавил кизил и лаванду в дневные дозы, и, если вы ощущаете себя нестабильно по вечерам, я добавлю их в ваш настой.
— Я не нестабилен!
— Стоит доверять советникам, — сказала Шаула, отпуская его плечо. — Не нужно сейчас ничего менять. Не отказывайтесь от нашей помощи. Предательство Джеммы ударило по вам. Когда безопасность страны будет обеспечена, и вы сможете немного расслабиться, мы подумаем об изменении лекарства. Но не сейчас.
— Видимо, никогда, если я должен ждать безопасности Алькоро, — с горечью сказал Селено.
Прелат снова открыла книгу.
— В ваших словах сомнение Пророчества, мой король. Не идите по этому пути. Помните, что ваши действия несут волю Света, если забыть это, можно начать действовать против Пророчества, — она нашла отмеченный абзац. — «Пророчество Призма дает Седьмому королю беспрецедентный мандат, его дела направлены волей свыше. Каждый поступок, даже мелкий, — это продвижение к Пророчеству, как и поступки тех, кто ему помогает. Действие во имя короля сделано во имя Пророчества. Жизнь, забранная его рукой или оставленная, несет волю Света. Нет места сомнению, ведь сомнение короля — сомнение в самом Пророчестве».
