Пока мои ноги были свободны, я отчаянно сопротивлялась. Сопротивлялась изо всех сил, но их оказалось недостаточно, ничтожно мало. Но в один момент Марина оказалась сверху, надомной, и я уже не могла ударить ее, лишь пихать. Из-за того, что Марина навалилась сверху, мне приходилось слушать и ее дыхание, и мое сердцебиение, которое по-кроличьи трепыхалось. Я хотела кричать, но от ужаса не могла вымолвить ни слова.
Я чувствовала, как острие ножа с его ужасными зубчиками, раз за разом впивается в мою плоть.
Не понимаю, почему такая резкая боль, когда она вынимает его назад. Ощущение, будто вместе с этим ножом вырываются мои: вены, кожа, мышцы.
Кажется всё закончилось… Я не чувствую своих: рук, голову, даже туловище… Только ноги немного. На меня нахлынуло осознание, что я как-никак всё ещё жива. До сих пор дышу. Даже слышу эхо своего сердца и шум проезжающих машин. Мне казалось: ничего не может быть ужаснее, чем лежать навзничь, не чувствуя своего тела, на мокрой леденящей земле. Мысленно я билась о землю снова и снова, но так и не поднялась.
Думаю: о своих родителях и о Владе… Может быть Катька скоро придет и поможет мне.
Очень холодно.
Меня пробирает дрожь…
***
– Красивые цветы здесь…
– Ну, ты тоже принес ей не менее прекрасные цветы. – Добавила я.
– Да уж…
– Оставить тебя одного?
– Если можно… – Тихо пробормотал Влад.
Несмотря на свежий только вчера выпавший снег, Влад просидел почти четыре часа. Нам с Олегом приходилось меняться каждые 15 минут, чтобы не замерзнуть. Пару раз мы приносили Владу горячий чай из термоса и согретые в машине пледы.
Из отрывков, которые я слышала, он рассказывал ей о том, что происходило последнее время. Как говорится последние новости.
Потом осуждал Марину. Молчал.
Несколько раз начинал реветь.
Потом подошел и попросил лопату. Естественно, у нас ее не было, зато была железная банка с конфетами, которые мы оставили там же. А крышка сгодилась, как средство для выкапывания ямы. Если честно, я не знаю до куда он докопал. Однако ставлю ставку на то, что до самого гроба. Затем положил в выкопанную яму коробку с каким-то кулоном.
– Что ты положил туда?
– Кулон. У нас было два одинаковых… Она потеряла свой. И я решил, что кулон должен быть у нее.
– Мне жаль. – Робко произнес Олег.
– Я знаю…
Сидя в гостиной у меня дома, мы пили чай, некоторые виски, и ели вкуснейшие булочки от бабушки Олега и пиццы разных видов.
Каждый из нас по-своему пытался поддержать Влада, но что бы мы ни делали и ни говорили, это всё не имело значения.
