– Извините, но компанию я вам не составлю – мне завтра свежая голова нужна.
– Уже сегодня, – поправила меня она. – А вот мне надо! – И отхлебнула прямо из горлышка. – Ну, слушаю тебя.
– Лучше посмотрите, – сказала я, протягивая ей листок.
Лада прочитала и, вернув его мне, начала прямо по пунктам:
– Проверить, не приходило ли Большаковым в воскресенье какое-нибудь обычное письмо. Ну, это самое простое, мигом узнаем. Дальше у нас идет настоящий отец Люси. По поводу него я тебе так скажу: во-первых, он не знает, что у него на стороне есть дочь. Действительно не знает, поверь мне. А во-вторых…
– А Люся знает, кто ее настоящий отец? – перебила ее я.
– Нет, – покачала головой Полянская. – Мы с Олей ей никогда этого не говорили – зачем? Во-вторых, он давно уехал из России в Израиль – у него мать еврейка. Они бы, может, и раньше уехали, но отец-то у него русский, и он был категорически против эмиграции. А вот как он умер, они тут же и уехали. И я точно знаю, что с тех пор они ни разу в Тарасов не приезжали. Мать Тольки Назарова? Нет! Она умерла два года назад. Месть Ольге через дочь, – задумчиво сказала она и, немного помолчав, согласилась: – Возможно. Бизнес в белых перчатках не делается, хочешь не хочешь, а мозоли многим оттопчешь. Без врагов здесь не обходится. Но этим я сама займусь, потому что ни ты, ни Дима в бизнесе ничего не понимаете, а я полностью в курсе всех дел Ольги прямо с самого начала – сама же ее натаскивала. Похищение ради выкупа? Здесь остается только ждать. Все Ольгины телефоны на контроле, а люди в клинике предупреждены, и если кто-нибудь попытается к ней пройти, его задержат без соблюдения правил политеса. А насчет того, что Люсю похитили и где-то держат, чтобы потом она под присмотром в права наследства вступила, так это ерунда полная. Не буду посвящать тебя в подробности, просто знай, что у меня лучшие в городе юристы и Ольгино завещание составлено так, что Люся лишена возможности самостоятельно распоряжаться деньгами и имуществом. Причем ее муж ей не наследует, только ее ребенок по достижении им зрелого возраста. Если же Люся умрет бездетной, все отходит церкви. А теперь подумай, найдутся ли в Тарасове идиоты, которые рискнут нажить себе смертельных врагов в лице меня и Саныча, не убедившись предварительно, что овчинка стоит выделки. Это кроме того, что за похищение дают, вообще-то, до пятнадцати лет.
– А старший Самойлов знает содержание завещания Ольги?
