– Да что вы все Ольгу хороните? – возмутилась Лада. – Она еще вас переживет! Одного уже пережила! – и уточнила: – То есть когда ты мне кричал, что Юрка подонок и Люсе не пара, ты хотел расстроить их свадьбу, чтобы жениться на ней самому?
– Естественно! Светка меня бортанула! Ванда бортанула! Что мне еще оставалось? Жениться на этой влюбленной дуре с деньгами! – с трудом отлепившись от кресла, Иван встал и пошел из комнаты.
– А это ничего, что Люся моя крестная дочь? – спросила ему вслед Лада. – Вас бы ни один священник венчать не стал – вы же духовные брат и сестра. Ты об этом не подумал?
– Ах ты, батюшки, какая у меня мать святоша стала! – Иван повернулся и расхохотался ей в лицо. – А ты не забыла, что Митьку без мужа родила, а меня хоть и в законном браке, но не от законного мужа?
Не знаю, как Дмитрий, но я не успела и глазом моргнуть, а Лада уже оказалась прямо перед сыном. А дальше последовало такое, что мне оставалось только рот открыть. Удар изо всех сил в солнечное сплетение, отчего Иван, охнув, согнулся вдвое, но навстречу его носу уже двигалась коленка Полянской, и встреча радостной быть не могла по определению, потом она добавила ему сцепленными в замок руками по затылку, а когда он упал, врезала еще пару раз ногой по ребрам. Повернулась она к нам с совершенно спокойным лицом и как ни в чем не бывало попросила мужа:
– Дима, вызови сюда парочку ребят из ЧОПа, пусть эту сволочь к Володе в деревню отвезут, как есть, без вещей, я их лучше в церковь для неимущих отдам. И скажи племяннику, чтобы спуску этой твари не давал, пусть вкалывает от зари до зари. А начнет эта мразь права качать, так у него руки развязаны. Надо Ваньке морду набить, чтобы в чувство привести, пусть бьет. Надо кнутом отходить, пусть сил не жалеет. Претензий не будет.
Тем временем Иван зашевелился и даже попытался сесть, а Лада, глядя на него, с горечью произнесла:
– Правильно говорят, что не тот отец, кто родил, а тот, кто воспитал. Как я ни старалась тебя от Андреева оградить, а стал ты его копией. Такое же животное, как и он. Нет у тебя больше матери с отцом! И видеть тебя в Тарасове я больше не хочу!
– Права не имеете, – пробормотал Иван.
– Ты, парень, даже не дурак! Ты кретин! Случай клинический и лечению не поддается! – впервые подала голос я. – Неужели ты еще не понял, что едва ты за порог выйдешь, как тебя убьют. Ты думал, что за Люсю кроме Лады и Ольги заступиться некому? Ты ошибся! Есть! А не убили тебя в понедельник только по одной причине – человек на себя статью вешать не хотел. Если бы после его визита в этот дом твой труп обнаружили, убийцу и искать не надо было бы, вот он! А теперь ты даже побои доказать не сможешь – ты же их немедленно не снял! «Скорую» не вызвал! Ты вместо этого своему другу позвонил, и он тебе выпивку и кокаин привез. Теперь на него стрелки перевести, как нечего делать. Кстати, ты и сейчас под кайфом, потому себя и не контролируешь, вот и раскололся до самой задницы! В общем, так! Хочешь стать трупом – оставайся в городе. Хочешь хоть как-нибудь жить – вали отсюда и обратно не возвращайся. Если понял, кивни.
