Но покаянная сцена несколько затягивалась. Наконец Янке удалось раскопать и извлечь его лицо из подушки. Она вздрогнула, увидев такое выражение, которого никогда не наблюдала у него раньше. Физиономию Антипа перекосил ужас! Он побледнел, как застиранная простыня. Кажется, даже зубы стучали. Антип впивался в неё холодными белыми пальцами и шептал с мольбой и отчаянием: «Ты видела? Ты видела ЕГО?!» Ничего не оставалось делать, как полночи уговаривать и успокаивать обезумевшего детину. Янка гладила его по голове, баюкала, как маленького: «Тут никого нет. Кого ты испугался? Успокойся». Ей самой в этот момент не помешала бы подобная реанимация. Антип лишь таращил выпученные глаза и сжимал до боли Янкины руки.
Когда брачная ночь окончательно осточертела и нестерпимо захотелось по-маленькому, Янка попыталась освободиться из цепких объятий «грозы района». Но эксцентричный любовник вцепился в неё мёртвой хваткой:
— Не уходи! Хочешь бросить меня?!
— Совсем докурился?! Пусти! Мне надо в туалет!
— Он следит за мной… из кухни!
— Да кто?!
— Твой отец…
— Что мелешь, идиот! Папа умер. Он в морге лежит!
— А ты уверена… что лежит? Не видела, что ли, как он подошёл, по плечу меня… Легонько так. И пальцем погрозил. С улыбочкой такой… ласковой!
— Что, допрыгался, свинья? Глюки покатили? Ширяться надо меньше и пиво глушить вёдрами! Пусти, сказала!
Янка вырывалась изо всех сил. «Новобрачный» остервенело цеплялся за руки, волосы, ночную рубашку… Затем упал ничком на пол и, обхватив её ноги, в голос зарыдал. Такого финта Янка не ожидала даже от «активного дурака» в подпитии и взмолилась: «Ну, не вместе же с тобой мне на горшок идти!» По привычке стала нашаривать на груди кольцо: «Всё равно оно не спасает меня больше!» Янка сняла с шеи цепочку с кольцом вместо кулона и надела оберег на обезумевшего Антипа. На дальнейшие уговоры времени не оставалось:
— Держи! Обороняться будешь в случае чего! — Янка протянула бедняжке пустую пивную бутылку, пытаясь ретироваться по направлению к уборной. Но подопечный взревел, как раненый медведь: «НЕТ!!!» Поняв, что опорожниться без жертв не удастся, Янке пришлось идти на хитрость. Воспользовавшись тем, что от вопля он ослабил захват, она выпрыгнула из капкана его рук с проворностью, которой сама от себя не ожидала. Антип двинулся следом. В отчаянии девушка схватила мел со школьной доски в прихожке.
— Смотри!
Сама не зная почему, подчиняясь неизвестному доселе инстинкту, принялась чертить вокруг Антипа «магический» круг. Подопечный ошарашенно следил выпученными глазами за белой полосой и, похоже, успокаивался. От напряжения и глупости происходящего Янке показалось, что кривоватая окружность дымится белыми туманными язычками. Чтобы усилить производимый эффект, она с самым серьёзным видом делала руками пасы, приговаривая торжественным шёпотом: «Чур-зачура, огради, загороди! Навьи-морьи, отойди, изыди!..» и тому подобную галиматью. К великому изумлению, этот «цирк» заметно изменил настроение Антипа. Изобразив высокий легкоатлетический старт, он решительно встал в центр круга. Спортсмен был явно готов к битве и устрашающе держал перед собой бутылку за горлышко, как миниатюрную дубинку. Обрадовавшись, что отважный воин не сдастся без боя, Янка поспешно удалилась.
