– Вы сегодня не работаете, миссис Годдард? – поинтересовалась детектив.
– Неа, я на пенсии. Вышла недавно.
Мэгги Годдард живет в Холлитри. Холлитри контролирует Кай Лорд. Его работники не выходят на пенсию просто так.
Вызывающая тошноту истина о беспощадности этой женщины обрушилась на Ким.
– Вы поменялись местами со своей дочерью, так ведь? Вы предложили ее вместо себя. Чтобы уйти на пенсию. – Слова Ким были похожи на плевки.
– Не-е-е, она не могла… Слишком уж это мерзко, – раздался из угла голос Кена.
Удивительно, но из этих двоих только у него подобное обвинение вызвало отвращение.
Мэгги Годдард молча смотрела на инспектора.
– Вы сотворили такое с собственным ребенком, просто чтобы выйти из игры. – Голос Ким был полон брезгливости. – Лорд никогда не смог бы отказаться от такой сделки, а?
– Она была единственной, кого мне оставили, так что мне пришлось использовать…
– Что значит «единственной»? – Кен сделал шаг вперед.
– Ребенком! – выкрикнула женщина, как будто это было очевидно.
– У тебя что, были еще дети? – Мужчина осматривал Мэгги с головы до ног.
– Два мальчика и девочка, – ответила она, как будто ей не хотелось напрягаться и вспоминать их имена.
Инспектор взглянула на нее, а потом кивнула в сторону ее воздыхателя.
– Расскажите ему сами, а то он все еще не может в это поверить.
– Я сделала это потому, что ее надо было кормить все эти годы. В чем проблема? – Женщина не отводила глаз от лица Ким.
– Твою мать… – произнес Кен, подходя к столу, набрал полные руки банок и направился к двери. Остановился он, только когда оказался рядом с Ким. Здесь повернулся и со словами «ты отвратительна» плюнул в свою сожительницу.
Ким отошла в сторону, чтобы дать ему пройти, а Мэгги Годдард закричала что-то ему вслед, вытирая чайным полотенцем белый плевок со своих волос. Жаль, что мужик ушел – как раз в этот момент он стал нравиться Ким.
Инспектор вошла в комнату и достала из кармана заранее приготовленные бумаги, которые она положила на стол.
Брайант достал ручку.
– Маргарет, вы как мать ни черта для нее не сделали. Так сделайте хотя бы это.
Какое-то мгновение женщина с ненавистью смотрела на детектива, а потом взяла ручку и поставила свою подпись.
Инспектор собрала бумаги и задержалась у двери. Ей так много хотелось сказать этой омерзительной, отталкивающей женщине, которая сотворила неслыханное со своей собственной плотью и кровью. Но не существовало таких слов, которые могли бы проникнуть сквозь панцирь равнодушия этого куска дерьма, который был занят тем, что открывал банку сидра.
