Это было вранье. Я понятия не имела, что говорили девушки. Но когда растешь в окружении матерящихся мужчин, это сказывается, и еще я не хотела, чтобы он понял, какую внутреннюю боль причинили его слова о том, что сейчас моего отца пожирают черви.
К этому моменту он был не просто взбешен — его трясло. Он распахнул водительскую дверь, и на секунду я замерла от неожиданности, потому что не знала, что все это время его ремень безопасности был отстегнут. Развернувшись, я побежала, но он догнал меня, схватил за волосы и одним толчком повалил на землю.
Я неловко упала, подогнув ноги под странным углом, и пыталась вырваться, дико размахивая кулаками. Он приблизил свое лицо, все еще липкое от сэндвича, к моему и прорычал:
— Считаешь себя смелой, не так ли? — он провел руками вниз по моему телу, внезапно протиснул их между ног и сильно надавил, заставив меня вздрогнуть. Он шарил там своими пальцами, принуждая к тому, чего никто никогда не делал по отношению ко мне.
Не плачь. Не умоляй. Не показывай ему свое бессилие.
Я отбивалась, а он с самодовольным видом ломал мое сопротивление. Он был сильным и крупным, его дыхание у моего лица пахло сигаретами. Моя беззащитность кружила ему голову.
— Отпусти меня, — настойчиво потребовала я, понизив голос.
— Почему бы тебе не сказать это немного громче? — возразил он.
Нет. На этот раз я медленно и раздельно повторила свои слова:
— Отпусти. Меня.
Он потянул меня за волосы, вырывая пряди, но я сжала губы, стараясь не дать ему понять, насколько мне больно. Когда он увидел это, его глаза потемнели.
— О, теперь я понял, — сказал он, будто размышляя, — ты одна из их покорных сучек, да?
Я не ответила.
— Таких молчаливых маленьких сучек, как ты, мне подают к обеду, и хочешь знать, чем ты от них отличаешься? — он растянул губы в злобной ухмылке. — Ты кричишь громче остальных.
Я втянула носом воздух и плюнула ему в лицо. Он ударил меня в глаз, и моя голова откинулась назад, ударившись об асфальт.
— Чувствуешь эту боль? Ты привыкнешь к ней, пока я, трахая, разорву тебя надвое. Знаешь, что мне нравится, девочка? Знаешь, через какое дерьмо мне пришлось пройти, добывая этот гребаный значок, сучка? Я не боюсь вашего сраного клуба. Блядь, я оприходую твою маленькую дырку прямо здесь…
Его прервал рев мотоцикла. Перед глазами у меня плыли круги, и, повернув голову, я смутно различила приближающийся к нам «Харлей». Он развернулся, объезжая нас, и остановился прямо перед полицейской машиной. Я заметила быстро соскочившую с мотоцикла фигуру в черном шлеме.
