Амедео Модильяни | страница 3
Позже она использовала свои литературные способности строго для заработков: долгие годы она трудилась в качестве литературного «негра», поставляя некоему американцу очерки по итальянской литературе и способствуя таким образом его литературному процветанию.
Была в этой семье еще и тетка Лаура, редактировавшая философские тексты и снабжавшая юного племянника книжками Ницше, Кропоткина и Бергсона, появлялся наездами из Марселя и замечательный дядюшка- весельчак, и вместе со всеми приятельствовали интеллектуалы Родольфо и Уберто Мондольфо.
Одним словом, это была дружная, крепкая семья с культурными интересами, и не удивительно, что все четверо детей Евгении Гарсен впоследствии так или иначе занялись интеллектуальным трудом. Старший, Эммануэле, стал политиком и социалистом, Маргерита вместе с матерью давала уроки, Умберто сделался инженером, а Амедео, в котором воплотился артистизм и живой дух всего клана Гарсенов, навсегда сохранил любовь к стихам и вкус к философии.
Портрет Поля Александра на зеленом фоне. 1909
Частное собрание
Художественное же призвание Амедео, или Дэдо, как его звали в семье, проявилось сравнительно поздно. Если верить семейной легенде, то мать узнала о его любви к рисованию совершенно случайно, из его бреда, когда в четырнадцать лет он заболел брюшным тифом. С тех пор влечение к рисованию, к живописи занимает в его жизни все большее место. 17 июля 1898 года обеспокоенная Евгения записывает в своем дневнике: «Дэдо сдал экзамены неважно. Ничего удивительного, он плохо занимался весь год. 1 августа он начинает брать уроки рисования, он давно этого хочет. Он положительно чувствует себя художником, я специально не очень поощряю его, я боюсь, что он забросит школу ради призрачной мечты. Я просто хотела пока чем-то порадовать его, чтобы хоть немного вывести его из состояния вялости и тоски»[>1 Амедео Модильяни в воспоминаниях дочери и современников. М., 1995. С. 38.].
А еще через полгода, 10 апреля 1899 года, она не без удивления подводит итоги: «Дэдо бросил учебу и занимается только живописью, целыми днями, с потрясающим пылом, что удивляет и радует меня. Если при этом он не достигнет успеха, значит, ничего не поделаешь. Учитель доволен им, сама я в этом ничего не понимаю, но мне кажется, что для трех-четырех месяцев занятий он неплохо пишет красками, а рисует и вовсе хорошо»[>2 Там же. С. 39.].
Виолончелист. 1909
Частное собрание
Модильяни и в самом деле с радостью неофита, нашедшего наконец свою веру, отводил душу в мастерской местного художника Гульемо Микели, ученика известного итальянского мастера Джованни Фаттори, последователя импрессионизма. Не будучи великим художником, Микели, тем не менее, любил своих учеников и не заставлял их, как многие, педантично штудировать скучные античные головы.
