Так неосознанно поступали все лингвистические традиции. Еще школьники Древнего Вавилона во втором тысячелетии до н.э. упражнялись в записывании привычных для всех нас парадигм склонения и спряжения вроде стол, стола, столу… (в европейской традиции парадигмы сложились в Александрии). Правила формулировали Панини, арабы, японцы, авторы европейских грамматик Нового времени. Этот бессознательный и не всегда последовательный подход был четко сформулирован Ф. де Соссюром в знаменитом «Курсе общей лингвистики». Максимально широкое понятие речевой деятельности разделяется Соссюром на важнейшую часть — язык — и всё остальное — речь. В том числе все процессы говорения и слушания относятся к речи.
Соссюр полагал: «Надо с самого начала встать на почву языка и считать его основанием для всех прочих проявлений языковой деятельности…. Язык — только определенная часть, — правда, важнейшая часть — речевой деятельности. Он является социальным продуктом, совокупностью необходимых условностей, принятых коллективом, чтобы обеспечить реализацию, функционирование способности к речевой деятельности, существующей у каждого носителя языка». Язык — «социальный аспект речевой деятельности, внешний по отношению к индивиду». Специально подчеркнуто: «Язык не деятельность говорящего. Язык — это готовый продукт, пассивно регистрируемый говорящим». В другом месте «Курса» сказано: «Языковой коллектив не имеет власти ни над одним словом: общество принимает язык таким, какой он есть».
Для пояснения противопоставления языка и речи Соссюр использовал аналогию с шахматами. Происхождение шахмат из Индии, материал, из которого они сделаны, внешний вид фигур — всё это характеристики, аналогичные речевым. Языку здесь соответствуют правила игры, которые и являются для шахмат определяющими признаками. И язык в смысле Соссюра описывается через правила.
Согласно Соссюру, язык — то, что нужно изучать в первую очередь. Всё функционирование языка — речь — можно отодвинуть на второй план или «на потом». Соссюр противопоставил внутреннюю лингвистику, изучающую язык, и внешнюю лингвистику, исследующую прочие виды речевой деятельности. Лекция о речи в его курсе для студентов, положенном в основу книги, имелась в плане, но так и не была прочитана. Идеи Соссюра позволили более строго и последовательно заниматься теми проблемами, которые и раньше находились в центре внимания лингвистов, когда они писали грамматики и составляли словари. Поэтому противопоставление языка и речи было принято большинством ученых первой половины ХХ в., как и предложенная им расстановка приоритетов. На этом постулате основывалось большинство школ структурной лингвистики, господствовавшей в мировой науке о языке в 1920–1950-е гг. (в нашей стране ее расцвет пришелся на 1960–1970-е гг.). Но и языковеды, не принадлежавшие к структурному лагерю, обычно занимались теми проблемами, которые Соссюр отнес к языку.
