руке замирает на весу. Через секунду он медленно откидывается на спинку стула, кладет
карандаш на стол и тянется к сигарете. Взяв ее, он подносит сигарету к губам. Когда он
делает затяжку, его покрытые щетиной щеки втягиваются внутрь. Когда он, наконец,
обращает свое внимание на нас, его пронзительный взгляд проходит сквозь Дозера,
словно он не стоит передо мной, и останавливается на мне.
Кислород, приютившийся в моих легких, со свистом вырывается наружу. И на
бесчисленное количество секунд я лишаюсь дыхания. Замираю.
Очарованная темным и привлекательным байкером, представшим передо мной.
30
Мой мозг отключается, когда я заглядываю в его янтарные глаза. Того же цвета, что
и песок на побережье Тихого океана. Песок, на котором я валялась днями напролет,
будучи подростком, и строила замки из песка как маленькая девочка.
Он темный, и больше напоминает мне жаркую летнюю ночь, нежели жаркий летний
день. С его черными как смоль, коротко стриженными волосами, густыми ресницами и
черной щетиной на нижней части лица, эта исходящая от него темнота практически синяя.
Как океан в ночное время.
От его горящего взгляда мое тело окатывает теплой волной, и в то же время мою
кожу покрывают мурашки.
Жар и холод.
Он выпускает облачко дыма в мою сторону. И хотя оно мешает мне разглядеть его
лучше, я не могу не отметить, что он прекрасно сложен, явно свирепее, чем секунду назад,
и однозначно самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо видела.
Я изучаю его. Его кожаный жилет, испещренный значками и нашивками, идеально
сидит на его красивых широких плечах. На шее у него висит серебряная цепь, и мне очень
любопытно узнать, что висит на ее конце. Но это скрыто под его облегающей черной
футболкой. На нем выцветшие и чертовски сексуальные джинсы. Протертые до дыр, они
демонстрируют восхитительные кусочки его загорелой кожи. Рука, покоящаяся на его
бедре, огромная и мужественная. Он носит одно кольцо в отличие от большинства
байкеров — серебряная Н, переходящая в крылья. У него жилистые руки и одна без
татуировок, тогда как другую покрывают красочные изображения.
Тьма окутывает его, как саван, и напряжение в комнате возрастает, как будто оно
волнами исходит от его кожи.
Я возвращаюсь к реальности, когда Мав, Маверик, Мудень Рик, Рикки Бой — кем
бы он, мать вашу, ни был — тянется вперед и тушит сигарету в пепельнице. Его глаза,
