Мне даже кажется, что Лена зябнет, однако сказать ей об этом неловко. И получается: ждет человек, когда же кончится эта канитель и разговор нелепый. И вроде сидит он здесь без пользы, время теряет.
«Нет, нет, — говорю я себе. — Так быть не может. Ты не справедлив к ней».
Вспомни, как ты пришел сюда первый раз. Разве ты не был растерян. Смотрю на Димку. Димка отводит глаза в сторону. Наверняка думает о том же.
— Алеша! — Я вздрагиваю. Так меня называет только Николай. Его лицо рядом с моим. Оно слишком близко. Я вижу одни глаза. Крупные, серовато-синие глаза.
— Ну.
— Что в институте?
— В институте? — Мне некуда деться от его глаз. — Нормально, — бормочу я. Чувствую, как на лице выступает испарина.
— Нормально? — переспрашивает он быстро и вдруг больно толкает меня в грудь.
— Нормально. Эх ты, Цицерон. — Николай отворачивается. Я вижу, как по скулам, жестким и угловатым, пробегает нервная дрожь. — Чего вы молчите? Боитесь сказать больше, чем нужно? Не бойтесь… Где комсомольский?
— У меня, — нервно заикается Сашка. — В… сейфе.
— Комитет был?
— Был.
— Ну и как?
— Никак.
Теперь Николай смотрит на Сергея.
— Значит, никак. Ругают, возмущаются, оправдывают, жалеют, ссылаются на устав — так, что ли?
— Отчасти так.
— Отчасти, — зло сжимает зубы.
— По уставу не положено. Но разве все вложишь в устав. Как мне вам объяснить.
— Фу, чуть не забыл…
Николай удивленно разглядывает меня.
— О чем ты, Алеша?
На лицах ребят очевидное недоумение. По-прежнему безучастна только Лена. О встрече с Фроловым я не рассказывал. Сашка с Сережкой покусывают губы, не знают, радоваться или сокрушаться.
— Я тут Фролова встретил. — При упоминании фамилии Фролова лицо Николая становится холодным.
Теперь уже ребята не скрывают своего недоумения: «Ну, гусь!»
Димка растирает плечи: здесь действительно прохладно.
— Чего вы на меня глаза таращите?.. Случайно встретил.
Сережка не по-доброму усмехается.
— А ты не нервничай, рассказывай.
— Он разные хорошие слова о тебе говорил.
— На слова мы все горазды. — Сережка забрасывает руки на колени. — Фроловы, Харламовы и прочие.
— Да помолчи ты…
— Ну вот и слава богу. И у меня союзник есть…
— Слова разные бывают. В общем, ждут тебя, Коля. Он так и сказал: «Передайте Климову, нам его очень не хватает. Мне, говорит, необыкновенно повезло, что пришлось работать с такими людьми, как Климов. Для меня это большая радость».
— Ты это серьезно? — Губы Николая чуть шевелятся, и я скорее догадываюсь о сказанном.
