Подобные активы мало чем отличаются один от другого… Строителей вечно критикуют.
Николай не собирался выступать. Назвали его фамилию, зал привычно гудел, мы переглянулись, а он как ни в чем не бывало встал и быстро пошел к трибуне…
— Есть вещи, о которых не принято говорить вслух, — сказал Николай, и зал словно ошпарило тишиной. — Зачем существует критика? Вопрос риторический, и тем не менее я его задаю.
С точки зрения общепринятых норм доклад был критическим. Суть в другом: критика бессмысленна.
Кончился еще один актив. Мы не спеша поднимемся со своих мест, перекурим в коридоре, не спеша разойдемся и так же не спеша обо всем забудем. Придет время следующего актива — все повторится сначала. И только в привычной критической обойме Иванов заменит Петрова, а Сидоров — Решетова. Вы думаете, это кого-нибудь удивит? Никогда! Так было до нас, существует ныне и будет после. Кого мы обманываем?
План выполнен на 101 процент, так утверждает докладчик. Может быть, кому-то из присутствующих не известно, что тридцать процентов принятого жилья будет сдано в эксплуатацию лишь в конце следующего месяца. Разве об этом не знает секретарь областного комитета партии, заместитель председателя горисполкома, разве об этом не знали их предшественники?
То, что началось в зале, доступно лишь пониманию строителя… Сказанное касалось всей сути нашей работы. Он не был дипломатом.
Фролов, начальник стройки, сидел ближе всех к трибуне. Неожиданно он встал, взял в руки микрофон и трубно пробасил:
— Будем сдержанны, на трибуне строитель, и, как показала практика, неплохой строитель.
Слова начальника строительства лишь подхлестнули зал.
Николая обвиняли в мальчишестве, демагогии, карьеризме. Мой словарный запас исключает возможность передать все реплики зала и за его пределами. А он стоял и ждал.
— У вас все? — спросил председательствующий.
— Нет, у меня еще семь минут, согласно регламенту…
Зал затихал трудно. А он продолжал говорить, словно прошел этот гул насквозь, оставил его позади и сейчас стоял перед тишиной, видел тишину и в нее говорил.
— В подобной практике преступно винить только строителей. Она складывалась годами. Наше неуемное стремление рапортовать о перевыполнении планов наносит не только материальный ущерб. Оно парализует нашу мораль… Если правило становится исключением, а нарушение закона правилом — значит, мы присутствуем при рождении иного, порочного правила, и к его рождению причастен каждый из нас.
