Число жителей, по американской моде указанное под табличкой «Ладога» на пристани, на сегодняшний день составляет двести восемьдесят два человека. Нехорошее число, кстати, скорее бы уж изменилось. Сдаётся мне, что до конца предстоящего периода навигации вырасти вдвое оно не успеет. Да, раз уж речь зашла о навигации – не очень удобно получается с погодой, мягко говоря. Вот сейчас у нас весна, зимние шторма закончились, можно спокойно плыть. Ну, относительно спокойно, конечно, здешние погоды устойчивостью не отличаются, но, всё-таки. Увы – меньше, чем через два месяца, начнётся сезон дождей в акватории Большого залива, и морское сообщение вновь замрёт. Несмотря на весь прогресс в области синоптики, максимум, на что готовы рискнуть судовладельцы в это время – каботажное плавание.2 Пройдёт три месяца, на северах установятся тишь да гладь… и ещё через пару месяцев вновь начнутся зимние шторма у нас. Вот и получается, что, хотя и там и там благоприятных для судоходства месяцев в году – семь из десяти, их «наложение» друг на друга даёт лишь четыре. Максимум, если идти на некоторый риск – пять. Вот только на риск ни капитаны и судовладельцы, ни, уж тем более, страховщики идти не хотят, и я их прекрасно понимаю.
– Заключительный пункт повестки на сегодня: поступила просьба от группы верующих, во главе с Харитоновым, выделить в центре города землю под строительство православной церкви, бесплатно, плюс помочь за счёт казны со стройматериалами. Мнения?
Не слишком религиозный буддист Толик равнодушно пожал плечами, а вот остальные одобрительно закивали.
– Дело хорошее! – Выразил общую мысль Дима. – Я хоть и не очень верующий, но церковь нужна, пусть будет.
Как по мне, так чем меньше вокруг религии – тем лучше, ну да не будем идти против гласа народного. Понятно, что я не обязан руководствоваться мнением горсовета, но, тем не менее, стараюсь совсем уж против мнения коллектива не идти. Политика-с.
– Землю-то выделим, вопросов нет. Тем более, у нас и в генплане под церковь место предусмотрено. Насчёт стройматериалов… – Тяжело вздыхаю без малейшей наигранности. – С деньгами сейчас тяжело. И даже когда начнём сбор налогов, золотой душ на нас не прольётся ну вот вообще ни разу – с чего бы? Меньше трёхсот человек, из них половина несовершеннолетних.
Устойчивой экономики у нас до сих пор так и не сложилось, что, в общем-то, и неудивительно. Удивительным стало бы обратное. Причём, я не только о Ладоге говорю, но и о Руси в целом. Да, по итогам двух лет население перевалило за четыре тысячи, уже буров почти догнали. Но объём внутреннего рынка ничтожен, ничего такого, что имеет смысл экспортировать, у нас нет, фактически экономика всей колонии держится на плаву исключительно благодаря двум внешним источникам финансирования – остаткам (иссякающим) наших первоначальных паёв и деньгам, которые привозят с собой новые переселенцы. Конечно, кое-какая внутренняя торговля потихоньку налаживается – лес, зерно и фрукты с севера на юг, нефтепродукты в обратном направлении. С прочим дела пока обстоят так себе. Единственное светлое пятно – один из прибывших прошлой осенью, немного освоившись, теперь пытается организовать небольшую фабрику по производству шерстяных тканей. Условия для овцеводства у нас здесь идеальные, мериносы и корридейлы
