— Странно все это, — сказал Саан, подходя к Тошу. — Ничего не могу понять. Вроде бы она здесь, и в туже секунду ее здесь нет.
— Сильный маг, — подтвердил догадки фиолетового черный. — Он отлично отводит глаза от своего убежища. Я уверен, что где-то в этих горах его логово. Надеюсь, он не причинит малышке вреда.
— Ты чувствуешь? — спросил Саанриш, теребя артефакт белого дракона на цепочке, висевшей на его груди.
Котарш внимательно изучал его, потом прислушался к себе и ощутил теплое покалывание в районе такого же черного артефакта на своей коже.
— Что бы это значило? — неуверенно спросил ящер.
Драконы еще долго бы прибывали в недоумении, пытаясь понять, к чему так нагреваются их артефакты, подаренные Вираей, но миг расставил все по своим местам. Вот они стоят на твердой земле, изучая периметр, секунда, и их отрывает от твердой поверхности на добрых пять, а то и больше, метров. Чешуйчатые ничего не могут сделать с сильным потоком воздуха, удерживающим их на высоте. Им остается только довериться ощущениям и наблюдать за процессом, который начинается.
Тепло от артефактов растеклось лавой по всем нервным окончаниям драконов. Дыхание ровное и спокойное, хотя в голове каждого ящера паника нарастает с каждым ударом сердца. Мысли путаются и разбегаются, как тараканы от тапка. Единственное, о чем они могли думать, так это принцесса. Если они погибнут такой нелепой смертью, то она не узнает, что они чувствуют по отношению к ней. И тот и другой, они оба осознали по-настоящему, что полюбили Вираю своими черствыми сердцами, которые были созданы магией без права на чувства.
В этот момент артефакты взорвались неукротимым пламенем, заключая драконов в кокон огня неистовой силы. Саан и Тош горели заживо в природном огне драконов. Они прощались с жизнью, жалели о своем бесцельном существовании. Им было горько от того, что они потеряли любовь всей их жизни, только-только сумев найти ее.
Огонь поглотил их тела, их разум, их сердца, заставляя драконов очиститься, переродиться. Постепенно жжение стало стихать, а огонь собрался в области груди каждого ящера. Золотой змеей пламя ворвалось в сердца, взрывая эмоции чешуйчатых обилием чувственных красок. Этой боли они не могли выдержать. Дикий крик, можно сказать, рев раненого монстра, содрогнул окрестности, заставляя живых тварей искать укрытии.
Мужчины распластались на земле, устремляя взоры в чистые бескрайние небеса. Они не понимали, что только что произошло, почему они остались живы, и как это связано с принцессой. Главное, они живы и смогут найти ту единственную, что заставляет их сердца биться в груди.
