Вытурив меня из собственного кабинета, капитан уселся к телефону, а я пошёл искать пропавшую секретаршу. Нашлась она в бухгалтерии, что было вполне предсказуемо. Там же оказалась и бухгалтер, и наша начальница отдела кадров, она же юрист. Триумвират заседал при приоткрытой двери, попивая кофе и вполглаза наблюдая за коридором.
– Что сидим? Кого ждём? – поинтересовался я, появляясь в дверях.
– Вас не забрали? – удивлённо спросила секретарша, прозевав моё появление.
– Информация крайне секретная, но я ей поделюсь за чашку кофе, – ухмыльнулся я в ответ, и дождавшись наполнения мне чашки вожделенным напитком, посмотрел на подчинённых, – Приходили наши заказчики. Очень удивились, что кое-кого нет на рабочем месте. Может объясните мне, что вы здесь делаете? У нас и так работы невпроворот, а тут ещё и МВД в клиенты просится.
Ух, накрутил хвоста разлагающимся сотрудницам, и самому легче стало. А то, что они разбегались, сдерживая улыбки, это уже детали.
– Вы зарплатную ведомость смотрели? – остановила меня бухгалтер, когда я расправившись с кофе, собирался вернуться обратно в свой кабинет.
– Нет. Что там? – притормозил я в дверях.
– У вас вместе с премией семьсот тридцать один рубль выходит.
– Ого себе… – усилием воли сдержал я более крепкое выражение, готовое сорваться с губ. Вот это зарплата! Раза в четыре больше, чем отец на заводе получал, – Покажите-ка мне эту ведомость.
Я вернулся обратно в бухгалтерию, поплотнее прикрыв дверь в коридор. Теперь понятно, чего наши женщины испугались. Зарплаты в нашей организации стали неприлично высокими. Причём не только у меня. У юриста – кадровички тоже серьёзная сумма напротив фамилии значится. Четыреста двадцать пять рублей – это не баран чихнул.
Казалось бы – чего бояться. Деньги начислены верно. Никакими приписками мы не балуемся. Не тут-то было. Начинает работать специфика нашего учреждения. Одним боком мы по прежнему относимся к Академии Наук. Даже зарплату получаем через их кассу, на втором этаже главного корпуса. Мне страшно себе представить, что произойдёт, когда высокоучёные мужи, стоящие со мной в очереди, узреют кучу деньжищ, которые мне отсчитает кассир. Это работяги на заводе спокойно отнесутся, когда увидят, что кто-то из них, выполнивший две-три нормы получил в два раза больше денег. У интеллигенции всё не так. Чужую высокую зарплату они воспринимают, как личное оскорбление. Ещё бы. Все они непризнанные гении, которых зажимают и не дают работать. За их размышления о высоких материях им явно недоплачивают. Наслушался я тут, в Академии, подобных разговоров. Очень скоро страсти закипят со страшной силой и выплеснутся в поток анонимок и «сигналов с места».
