— London is the capital of the Great Britain. Тhere is the Tower and the Buckingham Palace, — выдавил он наконец.
Гоблин покачал головой.
— Тоже не понимаю.
— На этом языке говорит она, — Ник ткнул рукой в сторону Сьюзен. Ш-Телл находился ближе к нему, и Ник внезапно понял, что шерсть гоблина вовсе не серая — она отражает слабое свечение стенок камеры. Движение тоже отразилось в ней размытой тенью.
— Твою мать, — выдохнул он. Голова вновь закружилась, сердце было готово выскочить из груди. — Вы… что, зеркальные?
— Что? — инопланетный собеседник покосился на собственный мех. — Да. Конечно. В книгах написано… ой, то есть Книжницы говорят, когда предки ли-ча миллионы лет бродили по пустыне от озера к озеру, их шерсть стала накапливать вещество, которое отражало солнечные лучи, — похоже, раньше гоблин даже не предполагал, что это может показаться кому-то странным.
Каят заворчал.
— Безумие, — сообщил он. — Я взят в плен Оскорбителями. И не ослеплен, не освежеван, не обращен в мутанта или безумца. Вместо этого я сижу в их тюрьме с двумя чудовищами из сказки и женщиной, родившейся через шестьсот с лишним лет после меня. Обсуждая цвет шерсти и вопросы языкознания.
— Женщиной? — переспросил Ник. Почему-то это удивило его сильнее, чем неведомо откуда взявшиеся способности к языкам и зеркальная шерсть инопланетных монстров.
— К-ш-ш-с! — Ш-Телл зашипела, словно скороварка. Ник понадеялся, что это не означает агрессивные намерения, но на всякий случай отодвинулся от гоблинши подальше.
Каят из семьи Кечесин тоже издал короткое шипение.
— А мне, наоборот, кажутся удивительно похожими два голокожих призрака, — сообщил он. Тревожно поднял голову. — Клянусь Путем… Вам не кажется, что воздуха не хватает?
Теперь и Ник понял, что учащенное сердцебиение, пот на лбу и звон в ушах вызваны не только страхом. В камере явно становилось душно.
— Мы здесь не больше часа, — выдавил он, бледнея. — Воздух не мог кончиться так быстро!
— Не мог, — Каят кивнул очень человеческим движением. — Значит…
Ш-Телл обвела камеру затравленным взглядом.
— Какой смысл, — пробормотала она. — Какой смысл брать пленников, чтобы удушить их заживо?
— Удовольствия ради, — последовал мрачный ответ.
Ник судорожно втянул в себя удушающе горячую атмосферу. Камера принялась ритмично покачиваться из стороны в сторону, будто они угодили в качку.
Сьюзен вскинула голову.
— Выпустите меня, — выдохнула она. — Выпустите. ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ!!!! ВЫПУСТИТЕ!!!!! — крик перешел в вопль, она вскочила. Ник отшатнулся, но девушка бросилась к стене и принялась яростно барабанить по ней кулаками.
