Говард дрожал. Лицо его горело от стыда. Как он мог прятаться здесь, когда те двое приняли на себя всю тяжесть боя? Хотя его руки тряслись, он выставил дуло пистолета и взял на мушку ближайшего всадника. Его палец застыл на курке. Сможет ли он попасть с такого расстояния? Да. Действуй. Ты знаешь, как стрелять из пистолета. Все в порядке. Сейчас самое время проверить на деле, чего ты стоишь. Выбей этого маленького желтого ублюдка из седла! Отправь его прямо в Ад! Нет, он уже в Аду. Отправь его к Гробовщику на переработку, вот так. Как меня учили… Готовьсь, цельсь…
— Подожди, — попросил Лавкрафт. — Не стреляй.
— Что?
Говард с усилием опустил оружие и попытался расслабить отчаянно трясущиеся руки. Лавкрафт в это время, прикрывая глаза от жуткого мерцания неподвижного солнца, пристально вглядывался во вражеских воинов. Потом он вдруг резко повернулся, нырнул в кабину «лендровера», пошарил там в «бардачке» и вытащил конверт, в котором находились их верительные грамоты от короля Генриха.
А теперь что он собирается делать…
Неужели выходит с поднятыми руками, размахивая конвертом, и направляется прямо им навстречу?
— Они убьют тебя, ложись, ложись!
Лавкрафт, не оборачиваясь, резко махнул Говарду, чтобы тот замолчал, и продолжал идти в сторону всадников. Это, казалось, так же сбило их с толку, как и Говарда. Азиаты неподвижно застыли в седлах, держа луки перед собой; с десяток стрел были направлены в грудь Лавкрафта.
«Совсем спятил, — в ужасе подумал Говард. — Он ведь никогда не был особенно уравновешенным, этот фантазер, веривший в Древних Богов, в существование ворот в иное пространство и языческие ритуалы на темных холмах Новой Англии. А теперь вся эта стрельба… и его восторг…»
— Эй вы, опустите оружие! — закричал Лавкрафт. Его голос звучал спокойно, но в нем проскальзывали повелительные нотки. — Во имя Пресвитера Иоанна, я призываю вас опустить оружие! Мы не враги, мы посланники к вашему императору.
Говард открыл рот от изумления. Он начал понимать: нет, Лавкрафт отнюдь не сошел с ума.
Он снова посмотрел на длинный желтый вымпел. Да, да, на нем эмблема Пресвитера Иоанна! А эти всадники — часть пограничного патруля, охраняющего страну, правителя которой они так долго искали. Говард почувствовал смущение. В отличие от него, Лавкрафт в пылу битвы настолько хорошо владел собой, что сумел определить, кому принадлежит вымпел. И ему хватило смелости выйти вперед. Пергаментный свиток, подтверждающий их полномочия, был у него руке, и он указывал на маленькую печать с красной лентой, принадлежащую королю Генриху.
