На наш взгляд, «Архипелаг ГУЛАГ» является абсолютно беспримерной, величайшей в истории человечества литературно-политической мистификацией, имевшей откровенно спекулятивный характер, поскольку книга представляла собой, в сущности, злонамеренный способ использования материалов на трагическую лагерную тему для фальсификации событий и всего смысла советского периода истории России. Основным мотивом замысла этой книги являлась, по нашему мнению, не борьба за «правду», а крайняя степень амбициозности автора, воплотившаяся в его мессианских устремлениях и в авантюризме — в литературной стратегии достижения успеха на Западе любой ценой.
Доказательств к последнему тезису, очевидно, не требуется: они в изобилии представлены самим Солженицыным в его другой «обличительной» (а на самом деле на редкость саморазоблачительной) книге «Бодался теленок с дубом». Многочисленные признания писателя о «подпольном» и «подрывном» характере своей деятельности, о том, что он «западное радио слушал всегда», что еще в середине 1950-х гг. мечтал передать свои лагерные рукописи «какому-нибудь иностранному туристу», и т. д. — говорят сами за себя. В итоге тот факт, что «Архипелаг ГУЛАГ» оказался в нужное время в нужном месте, ярчайшим образом свидетельствует о давно запрограммированном расчете автора. Этот расчет не может быть прикрыт никакими патетическими фразами об «аресте» книги в СССР в августе 1973 г. как первопричине публикации на Западе: на самом деле известно, что книга была переправлена за рубеж еще в 1968 г. и только ждала своего часа.
Столь же важно подчеркнуть, что изначальная целевая (референтная) установка на Запад, на западного читателя-обывателя, который, как правило, очень мало знал о советских лагерях, обусловила и само содержание «Архипелага» с его демонстративной внецензурной «раскованностью» в формулировках (вроде «Истории нашей канализации» или «Перстов Авроры»), с многочисленнейшими преувеличениями и «страшилками». Пожалуй, самое яркое доказательство расчета книги на малоискушенных зарубежных читателей (а также и доказательство нескрываемой жажды саморекламы автора) — известная постановочная фотография Солженицына в лагерной телогрейке и кепке с номером, сделанная в 1960-е гг. специально для создания своего имиджа на Западе. Ведь в СССР-России никто никогда не поверил бы, что заключенным в лагерях дозволено было позировать фотографам…
Уже приведенных выше манипуляций Солженицына с цифрами потерь от репрессий, на первый взгляд, вполне достаточно для общего вывода об «Архипелаге ГУЛАГ» как о своего рода грандиозной исторической «обманке», «фейке» или «симулякре». Тем более что на этих многократно завышенных цифрах была построена, в сущности, вся концепция книги! Дальнейшие изыскания, кажется, можно было бы не продолжать: как говорится, «единожды солгавши, кто тебе поверит». Однако исследования необходимы, и они показывают, что в действительности едва ли не на каждой странице всех трех томов книги — рядом и вперемежку с эпизодами, которые внушают или могут внушать доверие — можно встретить и грубые натяжки, и перевернутые факты, и подтасовки, и обыкновенные домыслы, почерпнутые из «лагерного фольклора». Эта, фальсификационная, сторона «Архипелага» с максимально возможной на данный момент (но, естественно, не исчерпывающей) полнотой рассмотрена в разных статьях сборника.
