Но время шло, а гость продолжал топтаться у порога. Его нерешительность ползла по комнате, отравляя все на своем пути. В какой-то момент мужчина запаниковал. Он же не мог ошибиться!!! Все ли было подготовлено? Всё ли было верно просчитано? К сожалению, он ничего уже не смог бы сделать.
Но почему же ничего не происходит? Почему? Неуверенность и отчаяние, которые он не испытывал долгие годы, медленно проникали в него.
И тут мужчина почувствовал холод на затылке. Улыбка поползла по его лицу. Облегчение и покой пришли на смену тревожным чувствам. Он все же перехитрил всех. Он победил. Эта победа окончательно сформируется когда-то в будущем и мужчина не увидит плодов своих трудов. Но он знал, что его работа была не напрасной. Так нужно. Так правильно! Маятник был запущен.
Прозвучал хлопок, и его голову наполнила пустота и безмятежность…
Время неизвестно.
Местоположение неизвестно.
Морфей.
Утро. Как же Я ненавижу утро и оно, между прочим, отвечает мне взаимностью.
Утро нежно гладит тебя предрассветным сновидением или жестоко бьет кошмаром, от которого сердце стремится вырваться из груди. Приносит облегчение, освежая мысли, или же проникает в тебя и наполняет болью каждую твою частичку. Да уж, утро непредсказуемо. Но есть одна черта, которая проявляется всегда — утро безжалостно. Безжалостно к мечтам и фантазиям, созревающим ночью в пылу страстной любви, в неге ночного сна или в размеренных полуночных раздумьях Они разбиваются, стираются в тот момент, когда ты открываешь глаза, а затем окунаешься с головой в трудности. Трудности бытовые, производственные, семейные, любовные…. Остается только оттесненная на задворки сознания надежда на что-то волшебное, что-то безвозвратно утерянное с наступлением утра.
За плеядой имен, чужих жизней и мест проживания Я уже и забыл, как меня звали родители в далеком детстве, как выглядит мой родной город. Я не могу вспомнить, кто согревал мою постель, с кем я делил хлеб. Я все забыл. Я забыл себя. Глупо, скажете вы. Страшно, отвечу вам Я. И это не какая-нибудь банальная амнезия, у меня такое ощущение, что меня и не существовало до того момента, когда мне начали сниться мои сны. Но вам же надо как-то называть меня. Пожалуй, зовите меня Морфей.
Когда-то давно мне пришлось умереть для всех своих родственников, друзей, знакомых. Хоронили, как вы, наверное, поняли, не меня, а какого-то бродяжку. Но я не хочу рассказывать подробности той грязной истории. Она до сих пор вызывает у меня отвращение.
