Еще задолго до прибытия новой группы беженцев из Крыма, среди ранее прибывших организовались «валютчики-биржевики». Главным центром их сбора была Галатская лестница, служившая как бы продолжением улицы Пера и идущая вниз до Галатской набережной. Пионерами и инициаторами в этой отрасли работы были два — три офицера. Дело оказалось прибыльным и около них быстро начали оседать другие. Вскоре, на протяжении целого квартала, по обе стороны дороги, стали толпиться эти валютчики с пачками русских денег на руках. Это была специально русская биржа. На ней котировались и продавались исключительно русские деньги всех правительств, начиная от царского и кончая, из-под полы, советскими. Особенно усилилась продажа денег после эвакуации Крыма, причем врангелевские и донские деньги продолжали котироваться официальной биржей еще около месяца, постепенно падая и, наконец, их стали продавать на вес.
— Покупаю и продаю. Настоящие царские, романовские, керенские, думские, архангельские, астраханские, ташкентские, колчаковские и прочая, прочая, прочая.
— Продаю только николаевские.
— Покупаю врангелевские и донские. Плачу дороже всех.
Так разносилось со всех сторон, среди проходящей публики.
— Эффенди. Николай Романов 5 пиастров! — ловит один из продавцов проходящего турка, с любопытством оглядывающегося по сторонам. Турок останавливается и перед его физиономией начинают мелькать бумажные деньги всевозможных правительств и достоинств.
Турка более всего интересуют царские деньги с водяными портретами. Он берет одну из бумажек и с видом знатока начинает рассматривать ее на свет. Видимо, удовлетворен осмотром и начинается торговля. Наконец, сделка закончена. Он расплачивается, бережно прячет свою покупку и удовлетворенно уходит. В другом месте торгуются с греком, с матросами союзной эскадры и т. д. Знание языка не нужно и не требуется. Объясняются на какой-то интернациональной смеси слов всех национальностей. Все друг друга понимают.
Проходящие русские также моментально становятся объектами внимания «валютчиков».
Еще издали заметив приближающуюся фигуру русского, ближайшие двое — трое торопливо бегут к нему навстречу.
— Гражданин, продаете? Какие? Сколько..? — забрасывают они вопросами озадаченного беженца. Узнав, что у него ничего нет, они разочарованно и медленно возвращаются на свои места. Но, если только узнают, что у него имеется «товар» — с ним начинается торговля.
