Дома на этой улице источали благополучие. На бетонных подъездных дорожках стояли роскошные новые «кадиллаки», «олдсмобили-торнадо» и «линкольны-континентали».
Мама остановилась у серого каменного особняка с окнами в ромбовидных узорах. Дом стоял на небольшом холме, трава аккуратно подстрижена. Со всех сторон особняк окружали ухоженные клумбы. На почтовом ящике виднелась надпись: «Голлихер».
— Ого. Давненько же мы тут не были, — заметила Лени.
— Да уж. Подожди меня в машине.
— Ни за что! Недавно еще одна девушка пропала. Не останусь я одна тут.
— Тогда иди сюда. — Мама вытащила из сумочки расческу, подтянула Лени к себе и так рьяно принялась за ее длинные медно-рыжие волосы, словно те ей чем-то досадили. Лени вскрикнула от боли, когда мама стала заплетать ей косички, торчавшие, точно два водопроводных крана. — И не вздумай вмешиваться в разговор, Ленора. — Мама повязала косички бантиками.
— Куда мне косички, что я, маленькая, — захныкала Лени.
— Молчи и слушай, — предупредила мама. — Возьми с собой книжку и сиди тихо, пока взрослые разговаривают.
Мама открыла дверь и вышла из машины. Лени поспешила за ней.
Мама взяла Лени за руку и повела по дорожке, вдоль которой тянулась топиарная изгородь, к высокой парадной двери.
Мама покосилась на Лени, пробормотала: «Была не была» — и позвонила. Послышался лязг, похожий на перезвон церковных колоколов, и глухие шаги.
Несколько секунд спустя дверь открыла бабушка Лени. В строгом платье цвета баклажана, перехваченном в талии тонким пояском, и с тремя нитками жемчуга на шее она, казалось, хоть сейчас готова отправиться на ланч к губернатору. Каштановые кудри были щедро залиты лаком, точно праздничный кекс глазурью. Увидев их, бабушка распахнула густо накрашенные глаза.
— Коралина, — прошептала она, шагнула к дочери и раскрыла объятия.
— Папа дома? — спросила мама.
Бабушка отстранилась и печально опустила руки.
— Он сегодня в суде.
Мама кивнула.
— В дом-то хоть пустишь?
Лени заметила, что мамин вопрос бабушку расстроил: та наморщила белый напудренный лоб.
— Ну конечно! Ленора, как же я рада тебя видеть.
Бабушка отступила на шаг и провела их через небольшую переднюю, за которой виднелись комнаты и двери, по винтовой лестнице на второй этаж, где царил полумрак.
В доме пахло лимонным воском и цветами.
Бабушка привела их на крытую заднюю веранду с круглыми эркерными окнами и высокими стеклянными дверями. Веранда была уставлена растениями и белой плетеной мебелью. Лени усадили за столик лицом в сад.
