Глава 6,
в которой мне приносят клятву и я спасаю принца от смертельного заклинания
Следующим утром на рассвете я тихонечко, на цыпочках, пробираюсь по коридору в гостевые покои. Останавливаюсь перед комнатой Дамиана… Минут десять переминаюсь перед ней с ноги на ногу, то решаясь постучать, то в последний момент опуская руку. Дамиан, конечно, еще спит… И ему, конечно, не понравится, если я его разбужу… К тому же я не представляю, что ему сказать.
Мне просто страшно неловко и почему-то кажется, что если я не потороплюсь, Дамиан накрутит себя, вспомнит, что я принцесса, а он бастард, потом еще что-нибудь вспомнит, доведет это до абсолюта… И сбежит.
После этого нашу куцую дружбу можно будет считать законченной: он станет шарахаться от меня в школе, а я вряд ли найду в себе достаточно смелости, чтобы подойти, извиниться и рассказать ему правду.
Честно говоря, у меня и сейчас нет уверенности, что я стою не перед дверью в пустые комнаты. Он уже мог уехать. И я бы его даже поняла. Обиделась на него и себя, но поняла бы. Мальчик впечатлительный, самооценка в минусе, может, даже на свидания никогда не ходил, первый раз девушку за руку взял… И не от большой любви, нет, просто на безрыбье и лягушка красавица, я же все понимаю. Но мне-то что было делать? Превращаться при нем? Здравствуй, моя большая и чистая любовь, быстренько воспылай ко мне неземной страстью, целуй крепко, и тогда я, такая вот красавица, с тобой навеки останусь. Дескать, глянь на демоверсию своего «долго и счастливо».
За окнами коридора, в саду, просыпаются птицы. Из-за горизонта робко выглядывает первый солнечный луч. Сумрак тут же бледнеет, а небо окрашивается в сине-золотой. Какое-то время я завороженно наблюдаю (а ведь когда-то, в детстве, я ненавидела рассветы), потом последний раз делаю неубедительную попытку постучать… И иду в сад. Если Дамиан еще не сбежал, значит, он спит, а раз он спит, то до завтрака не проснется. Какой нормальный парень сбегает, не позавтракав?
Вот тогда-то я его и поймаю.
В саду приятно прохладно и сыро от росы. Иду куда глаза глядят, пытаюсь сочинить извинительную речь — получается какой-то бред. А варианта ведь всего два: подставить сестру (которая уже подставила меня) и рассказать правду или вспомнить, что семья — «наше все», и держать рот на замке. Оба варианта меня не устраивают, а других, кажется, нет.
