— Ничего, принюхаешься! — успокаивал многоопытный коллега и протягивал папироску, набитую коноплей. — Покури, трава слабенькая, но рвотные позывы уничтожит. Не бойся, не привыкнешь!
Авдий быстро перестал испытывать отвращение к смраду, к виду набухших почерневших трупов, найденных милиционерами в оврагах, колодцах или перелесках. С гримасой сочувствия и скорби он выслушивал родственников добровольно ушедших из жизни горожан и брал на себя обязанность помыть, побрить, если того требовалось, и одеть мертвеца в чистое.
Все бы ничего, но тяга к конопле не исчезла. Более того, она сменилась страстью к кокаину. Колдовской порошок, отведанный у торговца зельем, удивил Авдия потенциалом. Он вызывал такой прилив сил, что тело начинало зудеть, а энергия искала выход.
Авдий втягивал ноздрями колумбийскую «пыль», и на него накатывал приступ душевности. Краски уходящего дня вспыхивали с новой силой, струились сказочным фосфорическим светом. Хотелось перецеловать всех мертвецов, поговорить с ними о жизни, о футболе и политике. Оставаясь на ночное дежурство, он пробовал завязать отношения с окоченевшими женскими трупами. Но те не разделяли интересов санитара, не отвечали взаимностью и не поддерживали беседу. Авдий двигал мохнатыми бровями, считая себя несправедливо обиженным. Нервы сдавали и он срывался, колотил покойниц по парафиновым лбам костлявым кулаком. Хорошо, что на бескровных лицах не оставались синяки, а то Гробов давно бы загремел по статье за злостное хулиганство. Отомстив жмурикам, он снова насыпал на стол серебристую дорожку. Зрачки Авдия расширялись, становились бездонными; по телу пробегала благоговейная дрожь. Гробов успокаивался, проверял: все ли покойники на месте, а потом погружался в грезы.
Шмыгая напудренным носом, он видел себя на троне из костей в окружении небесного войска. Херувимы, все как один, стояли с закрытыми глазами и бирками на ногах. Из-за их спин виднелись ощипанные куриные крылья. Легион смерти — не иначе! Гробов так и засыпал, не выходя из экзотических видений. Удовольствие примерить шкуру бога стоило денег, но денег хватало. Крестовик не обманул.
Новая профессия нравилась Гробову, и он отдавался ей полностью. Внимательно слушая опытного коллегу, Авдий запоминал, чем отличается вскрытие по методу Абрикосова от метода Шора. Спустя полгода он ловко потрошил покойников и самостоятельно делал трепанацию! Благо, клиенты были непритязательны и позволяли творить с собой что угодно. Авдий повышал мастерство, с остервенением резал их и штопал, резал и штопал. За ним с подозрением наблюдал Крестовик.
