Имеются два слоя кожи: внешний — тонкий, прочный, упругий и эластичный (вероятно, предназначен для защиты организма) и внутренний пористый (возможно, элемент выделительной системы).
Мозг разделен на четыре части — секции, функции которых понять затруднительно.
Специалисты по бутафории из Голливуда в один голос утверждают, что «создать столь совершенный муляж, где все отдельные элементы как бы поддерживают друг друга, было бы крайне сложно, а главное — дорого».
Если родная планета пришельца получает от своей звезды меньше света (нужны большие глаза), то она, следовательно, получает и меньше тепла (толстый жировой покров и отсутствие механизмов охлаждения мозга).
Что еще есть на этой пленке, хотя и не вошло в документальный фильм?
Сердце существа гораздо больше человеческого и «вписано» в довольно примитивный круг кровообращения жидкости, больше напоминающей человеческую лимфу, чем кровь. Большие легкие (скорее накопители воздуха, предполагающие нечастую возможность «подышать») и сердце скорее всего свидетельствуют, что существо имело довольно слабый обмен веществ и никогда не испытывало значительных перегрузок.
Структура скелета — волокнистая, сами кости тоньше, чем человеческие.
Большинство зрителей, посмотревших фильм, пришли в замешательство. Так что же им показали: действительно вскрытие тела инопланетянина или ловкую мистификацию?
16 августа 2003 года в газете «Комсомольская правда» красноярский биофизик Павел Полуян, высказал предположение, что на кинопленке запечатлен один из американских пилотов, экспериментального летательного аппарата, попавший под воздействие высокочастотного электромагнитного поля. Вода испарилась, белок свернулся, жир спекся. Скелет пострадавших стал как бы насекомоподобным[109].
Реальность современной науки
Не ценятся больше наука и знанья,
Их топчет духовно убогий король,
В изгнанье без средств знатоки мирозданья,
Ученым доверили жалкую роль.
Нострадамус. Центурия VI
«В России образованный слой (начала XX века) свято верил в науку, в прогресс, в торжество рационализма над клерикализмом и поповщиной. В науке это было поколение атеистов, принимавшее и шаманизм и христианство с одинаковой веселой агрессивностью как нечто отжившее и ненужное. Все, что не соответствовало этому мировоззрению, объявлялось несуществующим, дружно подвергалось осмеянию или осторожному замалчиванию. А любая загадка, всякое странное и необъяснимое немедленно явление, конечно же никак не вписывалось в лучезарный настрой людей 1920-х годов. Вот и не хотели они этим заниматься, обходили удивительные истории осторожным молчанием, поджиманием губ и переведением разговора на другие темы» (
