.
Не случайно, что после распада СССР и начала американской депрессии многие исследователи считают «Fondation» чем-то гораздо большим, чем просто литературное произведение. Например, согласно представлению С.Б. Переслегина, «Основание» есть литературное изложение сценария третьей мировой войны США против СССР; «описание череды непрямых действий, прежде всего в психологической области, направленных на разрушение ментального поля, основного, если не единственного фактора, скреплявшего позднюю советскую империю. Произведения Азимова (прежде всего цикл „Основание“) должны быть прочитаны не как авантюрно-фантастические вещи „об описываемом будущем“, но как строго реалистическое изображение американской глобальной стратегии во Второй мировой войне и послевоенные годы»[49].
С.Б. Переслегин также отмечает «разительное отличие первых хроник „Основания“[50] и последовавшее (после долгого молчания) в 1983 году его продолжения. Продолжение, странное и горькое, в котором вся история, весь гениальный план Х.Селдона представляется лишь наблюдаемым проявлением скрытой деятельности „вне человеческих сил“ (робота Р. Даниэла), наводит на мысль, что между серединой пятидесятых и началом восьмидесятых в США что-то случилось. И это что-то очень не понравилось Азимову». В Америке что то случилось. Случилось, но что?
В СССР в середине 60-х тревогу по поводу идущего развития бьют писатели братья Стругацкие. Их произведения: «Хищные вещи века» (1964), «Дети дождя» или другое название «Гадкие лебеди» (1967), «Улитка на склоне» (1968) — «тревожные сигнальные огни». Но общество не желает их видеть. Эти произведения попадают под негласный запрет. В 1969 году плавного редактора альманаха «Ангара» Ю. Самсонова за публикацию «Сказки о тройке» братьев Стругацких снимают с работы, «наградив» при этом строгим выговором по партийной линии. Многие годы авторы пытались узнать, кто персонально стоит за запретом на публикацию их новой повести «Гадкие лебеди», но так и не смогли.
В какой то степени в конце 70-х негласный запрет на публикации распространяется на весь жанр. Но и сами авторы не знают, что собственно делать в рамках развивающихся событий: «Я не знаю, с чего нужно начинать в этой стране Дураков…» («Хищные вещи века», 1964).
Значительно позже в интервью прибалтийскому журналу «Даугава» (1987), первым в годы перестройки осмелившемся опубликовать «Дети дождя» (как варианты — «Время Дождя» и «Гадкие лебеди»), братья Стругацкие отмечали: «В конце 50-х, после XX съезда партии, казалось, что за разоблачением культа вот-вот наступит светлое будущее. В начале 60-х уже стало ясно, что все не так просто. Было абсолютно непонятно, кто э го светлое будущее создаст…
