— Откуда вы знаете, что такое было с Полом Маккартни?
— Потому что, — грустно сказал Спенсер, — я был и Маккартни, и “Битлз”, и “Роллинг Стоунз” в одном лице.
Девушка задумчиво посмотрела на него.
— Верю, что так и было.
— Добро пожаловать в Париж!
Они подъезжали уже к окраине города — неприглядному поясу облупившихся домов и тускло освещенных узких улочек.
Девушка разочарованно смотрела по сторонам.
— Прямо–таки Хобокен.
— Вы говорите, как просвещенная старая леди, — поддразнил ее Спенсер.
Девушка скрестила руки на груди, вздохнула и сжалась в комочек.
— Наверное, мне надо было лететь в Рим.
Спенсер наклонился вперед и сказал водителю несколько слов по-французски. Тот кивнул, переключил скорость и круто развернулся в обратном направлении.
Девушка мгновенно выпрямилась, встревоженная.
— Стойте! Я не хотела!..
— Не хотела чего? — невинно спросил Спенсер.
— Ехать в Рим!
Спенсер засмеялся.
— Расслабьтесь. Я не просил его ехать обратно в аэропорт.
— А что вы тогда сказали ему?
— Я сказал ему, что моя дочь впервые в Париже, и она несколько разочарована. Чтобы он показал нам что–нибудь.
— Я — ваша дочь?
— Как еще я мог вас назвать?
Салон такси залило светом, когда машина свернула на Карусельный мост через Сену. Площадь Согласия возникла, как звездный ливень.
— Ого! — воскликнула девушка. — Что это?
— Это место, где Марии-Антуанетте отрубили голову.
— Не удивляюсь, — прошептала девушка, с круглыми глазами вцепляясь в рукав Спенсера.
Такси объехало колоссальную площадь, добавив своего блеску во впечатляющее колесо света, вращающееся вокруг обелиска. Затем шофер свернул налево, медленно двигаясь по Елисейским полям к площади Звезды и Триумфальной арке.
Девушка сидела как каменная, без единого слова, разинув рот и крепко держа Спенсера за руку.
— Все еще похоже на Хобокен?
Она не отвечала — довольно долго. Потом тихо сказала:
— Знаете, что я сегодня запишу в дневнике? “Самый выдающийся день в моей жизни”. Я летела через океан. Я встретила кинозвезду. Я видела Париж. И... — она взглянула на него глазами, в которых сверкали огни бульваров, — я спала со своим “папочкой”...
Спенсер шумно глотнул.
— Только не надо никаких имен — в этом вашем дневнике.
