— Мне тоже за тебя перепало, — ухмыльнулся Денис, разглаживая воспоминанием складки на лбу.
— От кого? — уставился на него глазами–картечинами Недомерок.
— От командира полка товарища Кучуры. «Почему, — говорит, — отказался стрелять по противнику?» Я — ему: «Да как же стрелять, ежли это мой станичник Ефим Дорожкин, через площадь живем друг от дружки. Да и день, — говорю, — севодни картошечный». Это когда ваша сотня картошку копала под Аполлоновкой, помнишь? — повернул Денис порозовевшее от воспоминаний лицо к своему собеседнику.
— Помню, — кивнул папахой Недомерок. — Мы еще тогда индюка к той картошке добыли приблудного… Ну, и чего он тебе за это?
— А чего. Сказал, что отдаст под трибунал и велел на гапвахту отвести.
— Выходит, мы с тобой квиты: я пострадал за тебя, а ты — за меня. Хорошо б энто дело обмыть… Ты, случаем, рачишки не прихватил из дому?
Денис в ответ только рукой махнул: «У пьяницы на уме лишь скляницы». Он взглянул на солнце, оно уже поднялось на высоту казачьей пики — надо поторапливаться.
— А это что за парнишка с тобой: сродственник али галюгаевский чей? — возобновил разговор Недомерок.
— Из Моздока специалист. Электричество у нас в коммуне проводить будет.
— Гляди–ка… — удивился Недомерок, и сам наконец–то взглянул на соседа. — Мурло твое вроде знакомо мне. Ты не с Веселого хутора?
— Нет, я с Джикаева, — приветливо улыбнулся Казбек. — Мы с тобой давно знакомы, дядька Ефим. Помнишь, учил меня плавать в Тереке?
— Ах, еж тебя заешь! И вправду, старый знакомец. Ха–ха–ха! Ну и как — выучился?
— Могу Терек туда и обратно переплыть.
— Молодец! Стало быть, наука моя не пропала даром. Приходи сегодня на конюшню, я тебя научу на коне верхи ездить.
— Меня отец научил в седле сидеть, когда я еще ходить не умел.
— Да? Ну, все равно приходи, я тебя научу ездить не абы как, а по–казачьи. Слыхал, Денис? — повернулся Недомерок вновь к хозяину подводы. — Казакам знов возвернули нашу казачью обмундированию.
— Бреши больше, — не поверил Денис.
— Провалиться мне на этом месте! — побожился Недомерок. — Начальник ГПУ самолично вчера гутарил на сходе.
— Невжли правда? — у Дениса даже испарина выступила на лбу от волнения.
— Истинный Христос! — перекрестился Недомерок на кобылий хвост. — Закон нонче от правительства вышел вернуть казакам все ихние права и звания. Ну так как насчет должности?
— А куда б ты хотел? — заметно смягчившись от услышанной новости, спросил Денис.
— Хорошо бы кладовщиком. Я ить энто дело еще с германской войны знаю, полгода в каптенармусах ходил.
