— Кросс, — подсказала блондинка.
— …мистер Кросс, — продолжала леди Ю. — Я родилась в России, тем росла и воспитывалась. После революции родители увезли меня в Англию, но первые мои жизненные впечатления — самые свежие и непосредственные — конечно, связаны с Россией и эту великую страну я считаю своей настоящей родиной. Душою я всегда там. Я предана России и верю в ее великое будущее. Я считаю русских очень талантливыми, симпатичными и интересными людьми. Они проще, сердечнее, лучше других людей. Их несчастья, эта ужасная революция глубоко и всегда меня волновали.
Она замолчала, задумалась.
Горин, не отрываясь, смотрел на нее.
Леди Ю рассеянно взглянула на него и вдруг громко рассмеялась.
— Теперь я охотно верю, что вы очарованы мною, как заявил ваш друг. У вас такой странный вид… такой…
— …глупый, — подсказал Кросс. — У него это бывает. Страшно влюбчивый молодой человек. Это его болезнь.
— О! — воскликнула леди Ю. — Значит, большой победой я не могу гордиться? Вы всегда так быстро влюбляетесь?
Горин невольно покраснел под лукавым взглядом леди Ю.
— Нет, нет! Только теперь я узнал, что такое настоящая, истинная любовь.
Он шутливым пафосом старался скрыть свое смущение.
— Все прежнее было самообман. В вас столько очарования, вы так ярки на нашем будничном фоне, так выделяетесь на нем, как… как…
— …как павлин на заборе. Правда?
Леди Ю смеялась, блестя зубами, кокетливо щуря глаза.
— Даже ваше имя, — леди Ю — странно, загадочно, таинственно, — все в том же тоне продолжал Горин. — В вашем имени чарует слух музыкальность, мягкое созвучие. Ваше имя должно дать имя, содержание какой-нибудь легенде… в духе легенды о леди Годиве.
— Стойте, стойте, — смеялась леди Ю. — Вы договоритесь до того, что и меня заставите раздеться, как леди Го- диву, и разъезжать верхом в костюме праматери Евы по улицам Шанхая. Благодарю покорно. Ей-Богу, молодой человек, я не достойна вашей любви. Ведь я старуха. А леди Ю не имеет в себе никакой загадки… Просто я взяла первую букву своего имени. Меня зовут по-русски Юдифь. Я не еврейка, но мои родители почему-то решили сделать меня библейской героиней, да еще к тому же такой кровавой. В России близкие и подруги всегда звали меня просто — Ю. Дальше кто-то прибавил к этому леди. Так и прилепилось ко мне это имя. Вот и все…
Горин поймал острый, торжествующий взгляд Кросса.
«Юдифь! — мелькнуло в голове Горина. — Юдифь! Женщина, к которой ехал на свидание Лямин! Юдифь, о которой он упоминал!»
