У сестры было такой умоляющий вид, что я сдалась.
Ну почему я не смогла отказать ей? Как так могло произойти? Мне всегда была наплевать на ее чувства, и я с легкостью отвечала «нет» на все ее смехотворные требования. Этим летом со мной происходило нечто странное.
С другой стороны, в этот раз она просила меня всего лишь последить за Сетом, что я и так постоянно делаю. Может, поэтому я не смогла отказаться? И это не имеет ничего общего с тем, что мне начинала нравиться собственная сестра. Надеюсь, что причина именно в этом.
– Но только недолго, – сказала я. – Если он не станет делать ничего странного, то мы поедем домой.
– Согласна. Самое лучше место для слежки – это телефон-автомат на углу, из которого я звонила тебе. Но ты не можешь выйти на улицу в таком виде.
Анджела купила в мини– маркете бейсболку и отдала мне свою толстовку.
– Не, – воспротивилась я. – На улице тридцать пять градусов жары, а это идиотская затея принадлежит тебе. Так что надевай свою толстовку, а мне отдавай бейсболку.
Анджела мило улыбнулась, но и не подумала расстаться с ней.
– Знаешь, я бы с радостью, Элли, но...
– Так я тебе и поверила.
– Конечно, я бы сделала это, – возмутилась сестра, делая вид, что оскорбилась. – Но сейчас тебе придется надеть толстовку. Сет одержим тобой. Он за милю узнает твои волосы.
Черт! Она права.
– Если я умру от теплового удара, то в этом будешь виновата ты, – проворчала я, надев толстовку.
– Если ты умрешь от теплового удара, то можно я возьму себе твой «джип»?
– Нет.
Возле телефона-автомата стояла каменная скамейка, поэтому мы купили упаковку сладостей «Твиззлерс» и два стакана газировки, и сделали вид, что ждем автобус.
Анджела оказалась права – с этого места Сета было видно гораздо лучше. В прохладном ресторане ему было явно комфортнее, чем мне. Он выглядел таким задумчивым.
– Сет чуть не поцеловал меня на вечеринке, – вырвалось у меня. – Сначала я испугалась, а потом расстроилась, что он этого не сделал.
Анджела медленно повернулась и удивленно уставилась на меня. Не могу ее за это винить. И дело не в том, что я призналась в этом ни с того ни с сего, а в том, что сказала вообще. Никогда в жизни я ни о чем ей не рассказывала о своей жизни добровольно.
Я покраснела, как помидор. Мне стало очень неловко, но все, что касалось Сета и Дэва сводило меня с ума, поэтому я должна была с кем-нибудь об этом поговорить. Ясно же, что я не могу позвонить Джеям и сказать: «В общем, есть один парень...». Так что оставалась только Анджела.
