Сказки и легенды крымских татар | страница 58
Честным поступком не всем угодишь.
А ночью напал на Черкес-бея балаклавский князь, отнял арбы, захватил казну.
Еле успел спастись Черкес-бей с немногими всадниками.
И повезли Гюляш-Ханым с червонцами в Балаклаву.
В верхней башне замка жил греческий князь. К нему и принесли казну.
Открыл князь казну и начал хохотать. Вместо червонцев - в казне звенел рой золотых пчел.
- Нашел, что возить в казне глупый Туды-Мангу-хан!
Вылетел рой, поднялся к верхнему окну; но одна пчела закружилась около князя и ужалила его прямо в губы.
Поцелуй красавицы не всегда проходит даром.
Отмахнулся князь и задел крыло пчелы. Упала пчела на пол, а кругом ее посыпались червонцами все остальные.
Поднял от удивления высокую бровь балаклавский князь и ахнул: вместо пчелы у ног его сидела, улыбаясь, ханская дочь; загляделась на него.
Был красив Черкес-бей, а этот еще лучше. Светилось на лице его благородство, и в глазах горела страсть.
• Околдовало его волшебство женской красоты, и оттолкнул юноша ногой груду золота.
Когда молод человек, глаза лучше смотрят, чем думает голова.
Схватил ханшу на руки и унес к себе.
Три дня напрасно стучали к нему старейшины, напрасно предупреждали, что выступило из Солгата ханское войско.
Напиток любви самый пьяный из всех; дуреет от него человек.
А на четвертый день улетела Гюляш-Ханым из башни. Обернувшись птицей и улетела к своим, узнала, что приближается к Балаклаве Черкес-бей.
Скакал на белом коне Черкес-бей впереди своих всадников и, услышав в стороне женский стон, сдержал коня.
В кустах лежала Гюляш-Ханым, плакала и жаловалась, что обидел ее балаклавский князь, надругался над ней и бросил на дороге.
- Никто не возьмет теперь замуж.
- Я возьму, - воскликнул Черкес-бей, - а за твою печаль заплатит головой балаклавский князь.
И думала Гюляш-Ханым по дороге в Солгат - кто лучше, один или другой и хорошо бы взять в мужья обоих, и князя и бея, и еще цыгана Ибрагима, о котором хорошо рассказывает мать.
Когда имеешь много, хочется еще больше.
А балаклавский князь искал повсюду Гюляш-Ханым и, когда не нашел у себя, пошел, одевшись цыганкой, искать в ханской земле.
Через горы и долины дошел он до Солгата.
На много верст тянулся город, но не было никого на улицах. Весь народ пошел на площадь к ханскому дворцу, потому что Туды-Мангу-хан выдавал младшую дочь замуж и угощал всех, кто приходил.
Радовался народ. Сто чалгиджи и сто одно думбало услаждали слух, по горам горели костры, ханские слуги выкатывали на площадь бочки с бузой и бекмесом, целое стадо баранов жарилось на вертеле.
