Холм Радости[28]: мир завтра.
Как прекрасна Церковь, повсюду встречающая новую юность, увлекающий пыл, фантастический порыв, новое дыхание.
На всеми забытом холме северо-запада Испании нас было более 500000 молодых, со всего мира, пришедших пешком, приехавших на лошадях, на внедорожных велосипедах, по морю — мы были как огромная река. Вызванные одним кивком маленького человечка в белом — нашего Иоанна Павла. Какой другой человек способен, если хочет, собрать в самых бедных городах молодежь со всего мира, сотни тысяч?
Я слышал, как после недель пути пешком и ночей в палатках, они из-за всех сил хлопали в ладоши, когда в ночи звучало: «Чтите любовь! Живите в свободе целомудрия! Не позволяйте торговцам иллюзиями обмануть вас! Созидайте сияющие семьи 2000 года!»
Как заразительна радость веры! Чудесное воздействие Истины, встречающее ту глубокую правду, что каждое существо несет в глубине себя.
На Холме Радости — с 500000 молодых, посадившими 5000 новых деревьев: видение Церкви завтрашнего дня. Здесь были родители, монахи, священники, политики, управленцы, художники, творцы, мученики начала третьего тысячелетия.
Эти молодые люди всех рас, народов и языков: пламенное и живое пророчество о Церкви завтрашнего дня, и уже — нынешнего.
Это было в Сантьяго-де-Компостелла, 20 августа 1989 г.
Молодые восстают против этого потока лжи. Они не позволят манипулировать собой. Им надоело, что взрослые переносят на них свои мечты двадцатипятилетней давности. Они жаждут красоты и требуют истины. Похоже, что для них смысл слов любовь, семья, жизнь чудом сохранился неизменным[29]. Они отказываются от смертельной дилеммы: презерватив или инфекция. Они открыли третий путь — единственный, который может дать им будущее: путь чистоты>{7}.
Не все эти ребята — христиане. Они — просто люди. Они отказываются делать то, к чему их принуждают, — то, чего не делают даже животные. Отказываются во имя человечности. Их политические, социальные, религиозные воззрения различны — это вселяет великую надежду.
Они объединяются против наглой, торжествующей, вездесущей, неотвязной, назойливой порнографии. Сколько людей, особенно девушек, из-за нее постоянно чувствуют себя оскорбленными, осмеянными, униженными![30]
Они готовы противостоять общественному давлению, защищая свой интимный мир, который они хотят сохранить, как сокровенный сад, от невыносимого вмешательства посторонних. Они не позволят опошлять секс, потому что понимают его ценность. Они хотят освободить любовь из прокрустова ложа «потребления-планирования», чтобы вернуть ей непостижимость и бескорыстие.
