«Я уйду отсюда,— вызывающе заявил он родителям. — Я буду жить с Тони. Его родители не такие дремучие и строгие, как вы. Они позволяют Тони делать все, что он хочет. Вот уйду и буду жить по-настоящему».
С этими словами Джастин ринулся в свою комнату, впопыхах бросил в рюкзак что-то из одежды. Возвращаясь через гостиную, он не удостоил родителей ни взглядом, ни словом на прощанье. Хлопнув входной дверью, он направился к стоящему у обочины тротуара автомобилю Тони.
Дома у Тони Джастин столкнулся с тем, чего совсем не ожидал. К примеру, Тони все время дрался со своими двумя младшими братьями. Что еще хуже — родители постоянно кричали на мальчиков и друг на друга. Однажды ночью отец Тони пришел домой пьяный, начал сквернословить и угрожать им. Джастин был потрясен. Раньше с ним никогда так не обращались, однако он все равно не мог вернуться домой. Он бросил вызов своим родителям и не мог отступить. Гордости у него было хоть отбавляй.
Мать Тони никогда не готовила для них. Она заказывала пиццу или покупала что-нибудь в супермаркете. Поначалу это было здорово. Не было никаких указаний вроде «кушай овощи», с которыми вырос Джастин. Однако через некоторое время это начало надоедать. Он стал вспоминать о том, как хорошо готовит мама, а ведь он всегда воспринимал это как должное. Он почти ощущал во рту вкус ее фирменного мясного рулета.
Джастин начал все больше и больше думать о доме. Он вспоминал о том, что отец всегда защищал его. Он думал о том, как мама нежно заботилась о нем и о том, как часто она возила его на футбол — спорт, который ему по-настоящему нравился, пока у него не появилась новая компания…
Постепенно Джастин начал приходить в чувство. Он понял, что полная свобода Тони была признаком не любви его родителей, а, скорее, их безразличия. Вместе с этим пришло осознание того, что попытки собственных родителей урезонить его были проявлением настоящей любви к нему. И то, что они несколько консервативны, может быть, не так уж и плохо. В конце концов, его отец никогда не приходил домой пьяным. В голове Джастина прояснилось: он прямо сейчас позвонит маме.
«Мама,— начал Джастин медленно.— Я хочу вернуться домой». Это была просьба, а не извещение. Он очень хорошо знал, какую боль причинил своим родителям за последних пару лет, и потому не был уверен в их положительном ответе.
«Ты действительно хочешь?» — ответила его мама с легкой неуверенностью в голосе. Она не представляла, чего ожидать от возвращения Джастина. Будет ли все продолжаться в том же бунтарском духе? Станет ли он снова пытаться использовать их в своих интересах? Не возникнет ли между ними прежняя натянутость в отношениях?
