– Черт подери! – Кулак Томаса обрушился на стол. – Ты можешь просто послушать? Пожалуйста. Выслушай меня.
– Почему сейчас? Почему не девятнадцать месяцев назад, когда я был прикован к больничной койке? Почему не тогда, когда мое лицо опухло, когда у меня было выбито плечо, а я сходил с ума, гадая, кто я, черт подери, такой? – Память вернула меня в больницу, к мужчине, стоявшему у двери в палату. Очки «авиаторы», дорогой костюм, на лице – выражение горя. Гнев вспыхнул во мне, обжег, словно спичка. – Ты был там, в больнице.
Томас переступил с ноги на ногу. Его губы разошлись на мгновение, потом сжались. Он кивнул.
– Ты отдал Имельде пакет со всеми моими документами.
– Да.
– Ты мне ни черта не сказал и заплатил ей за ложь!
Я схватил со стола банку с краской «карибская голубизна», с которой я так долго возился, чтобы она точно передавала цвет глаз женщины из моих снов. Глаз Эйми. Я швырнул банку в угол комнаты.
Брови Томаса взлетели на лоб. Он пригнулся. Банка разлетелась вдребезги, ударившись о стену за его спиной. Краска потекла вниз по стене, как на картинах Джексона Поллока, и собралась в лужицу на полу.
Томас отошел в сторону. Брызги краски попали на его рубашку, капли застыли на волосах. Голубой «горошек» был похож на нарисованных животных в одной из детских книг Джулиана. Сорочка Томаса была безвозвратно испорчена.
Я провел пальцами по волосам.
– Уходи. Просто уйди.
Томас замялся, потом вытащил визитную карточку из нагрудного кармана и положил ее на стол.
– Я спрятал тебя, чтобы ты был в безопасности. Фил пытался тебя убить.
– Тот самый тип, который напал на Эйми? Где он сейчас?
– В тюрьме.
– Тогда мне незачем о нем беспокоиться.
– Это не все… – Он замолчал, когда я поднял руку и потер нос. – Как хочешь. Но пока, я думаю, тебе лучше оставаться в Пуэрто-Эскондидо.
– Я и не собирался уезжать.
Томас бросил на меня взгляд, потом направился к выходу. Он подобрал с пола свой пиджак, который уронил, когда я его ударил, и повесил его на руку.
– Обещай мне, что позвонишь, если передумаешь.
– Передумаю о разговоре или об отъезде из Пуэрто-Эскондидо?
– И о том, и о другом. – Томас печально улыбнулся. – Береги себя и… будь осторожен.
С этими словами он вышел из комнаты.
