— Да, сэр, я понимаю. — Рютт на секунду задумался. — Нет, сэр. Никогда. Напротив — сэр Гордон всегда производил на меня впечатление человека, который даже в моменты наивысшей усталости способен сохранять желание и волю к работе. Он был очень доволен своими последними достижениями и явно с подлинной радостью отдавал в печать свою книгу. Мне кажется, что отправляясь в Соединенные Штаты с лекцией, которая, по сути, была сокращенным вариантом его книги, он также чувствовал, что его там ждет большой и заслуженный успех. И хотя сэр Гордон в определенном смысле был специалистом в совершенно иной области — в экономике, — можно смело сказать, что те энтомологические исследования, которые он провел, уже в ближайшее время принесли бы ему мировую славу. Впрочем, он и так был одним из наиболее известных исследователей жизни ночных бабочек. Но энтомология — это такая наука, джентльмены, что многие выдающиеся ученые в этой области рекрутировались и рекрутируются из людей очень разных профессий. Наибольших достижений в знаниях о бабочках, пауках, пчелах и муравьях добились ученые, которые не были профессиональными зоологами.
— Да-да, понятно. А как, по-вашему: у сэра Гордона могла быть какая-нибудь причина для самоубийства?
— Причина, сэр?
— Да, то есть, не знаете ли вы о чем-нибудь, что могло бы подтолкнуть сэра Гордона к самоубийству, если бы он, скажем, совершенно неожиданно узнал об этом? — При этих словах Джо неподвижным взглядом всматривался в лицо молодого человека. Он заметил, что на лбу у Рютта появились маленькие капельки пота.
— Нет. Я не понимаю, сэр, о чем вы.
— Ну, может, будет проще, если скажу вам, что рядом с телом мы нашли письмо, в котором сэр Гордон утверждает, что он прощается с жизнью, чтобы дать возможность любимой им женщине жить с мужчиной, которого она, в свою очередь, любит. Прошу извинить меня за этот вопрос, но как человек, практически не расстающийся с Бедфордами, вы, быть может, имели возможность. которая позволила бы вам сказать, мог ли сэр Гордон написать такое письмо.
— Он. он это написал?. — прошептал Роберт Рютт и вдруг закрыл лицо руками. Но тут же выпрямился и опустил руки на колени. Джо заметил на его лице следы двух слезинок, которых молодой ученый не собирался скрывать. — Это ужасно, — прошептал он. — Нет, это невозможно. Он. он не относился к людям, которые могли бы уйти с чьего-то пути. Скореея подозреваю, что он мог бы убить такого человека и свою жену. Но.. но. — он развел руками и прошептал совсем тихо: — Нет, это ужасно.
